Мы играем в пистолеты

Смеётся он!.. Вот что такого она может ему говорить, что он так смеётся?

Филин голову повернул и взгляд мой поймал, правда, отвернулся тут же, а когда его друг на меня обернулся, я отвернулась и поклялась, что смотреть больше не буду.

— Да не смотри ты на них, — шикнул на меня Лёва, а сам заулыбался.

Мы уже выходили из зала, он на взгляд Филина натолкнулся и кивнул, как болванчик.

— Добрый вечер, Кирилл Александрович.

— Добрый…

Я кинула на его друзей выразительный взгляд, продолжая стоять рядом с Лёвой и стараясь выглядеть спокойной и безразличной ко всему. В особенности, к Кириллу Александровичу. Он меня взглядом ощупывал, серьёзно так смотрел, а я даже не подумала попрощаться. Гордо так голову вскинула, уходя, а на самом деле на трясущихся ногах выходила.

Лёва на выходе выдал многозначительное:

— Мда, — а я словно очнулась, зло глянула на него и заявила:

— Ты во всём виноват, — и в холл направилась, а Шильман ручками развёл, глядя мне вслед.

— Ты не можешь мне такое говорить. Ты ведь мне не жена…

Я никак не могла избавиться от мыслей об этой блондинке. Перед глазами так и стояло, как она ручку Кириллу на плечо пристраивает и в лицо ему заглядывает. А он и не думает протестовать, наоборот, улыбается. Я никак эту картину из своей памяти стереть не могла. И меня очень интересовало, кто же эта блондинка. Если способ разогнать тоску, то я совсем не против (это в том случае, если меня спросят, в чём я сильно сомневаюсь), а вот если у Филина на эту девицу серьёзные планы…

Можно подумать, что у Филина на какую-нибудь женщину могут быть серьёзные планы. Это ведь паук, который сети свои расставляет и жертву к себе притягивает, а как крови напьётся, так оставляет обескровленное, обессиленное тело.

Роман в стихах, да и только. Но всё-таки нехорошо так думать о любимом мужчине, да?

Хотя, надо признать, что девушка была не дурна собой, не красавица, конечно, но вся из себя ухоженная, приглаженная. Дерзкая короткая стрижка, яркий макияж, взгляд вызывающий, но к моему неудовольствию, ни толики вульгарности я в ней не заметила. Конечно, и времени её разглядывать, у меня особо не было, но на собственную наблюдательность я никогда не жаловалась. Девочка была домашняя, не искательница приключений, и видно, что избалованная, привыкшая получать своё. Она так на Кирилла смотрела, по-особенному, что у меня не осталось никакого сомнения — какие-то права, пусть и призрачные, но она на него имеет. И меня это сильно беспокоило, хотя и не должно было бы, раз уж я решила его из своей памяти раз и навсегда вычеркнуть.

— Что с тобой?

Я голову подняла, от мыслей своих очнулась и аккуратно разжала кулаки, оказывается ногти в кожу впились, но я не поморщилась, удержалась. Лёве, который разглядывал меня с непонятной тревогой, улыбнулась.

— Ничего.

— Ты уверена? Ты уже минут десять сидишь, как истукан, и в стену смотришь. О чём думаешь?

— О работе.

Шильман, нахал такой, даже фыркнул.

— Не смеши меня, а. — Наклонился ко мне, облокотившись на спинку моего кресла. — Что задумала?

Вместо того, чтобы ему ответить, я предложила:

— Давай сломаем стену между кладовкой и комнатой отдыха. — Я кивнула на открытую дверь в комнату, которую в офисе ласково именовали "кухонькой". Сама по себе небольшая, она вмещала пару диванчиков, два стола, кофеварку и микроволновую печь. Там можно было уединиться ненадолго, перекусить, попить кофе, а главное, посплетничать и от работы отвлечься. В общем, любимое место в офисе для всех сотрудников. Кроме меня. Мне сплетничать было не с кем, обедать я предпочитала в кафе или с Лёвой, когда он не забывал пригласить меня в ресторан, но комнату эту я тоже любила, правда, тайно, и давно положила на неё глаз. А если ещё и стену в кладовку сломать, то не так уж мало места будет.

Лёва за моим взглядом проследил и непонимающе нахмурился.

— Зачем?

— Сделаем там для меня кабинет.

— Что?

— Что? Кабинет. Мне…

На лице Шильмана такая противная улыбочка появилась, что я не выдержала и в сторону отвернулась. Недовольно поджала губы, не желая слышать того, что он мне сейчас скажет. Но, как говорится, сама напросилась.

— Кабинет тебе? Чтобы никто пасьянсы раскладывать не мешал?

— Лёва, меня здесь обижают. Это невыносимо, постоянно находиться у всех на глазах.

Он наклонился прямо к моему уху и шепнул:

— Купи себе ширму.

Так собой доволен был, своим остроумием, улыбнулся широко и язвительно, и к своему кабинету направился. Я же только хмыкнула, чуть возмущённо, и громко пожаловалась:

— Ты меня совсем не любишь!

В офисе повисла тишина, все с любопытством на шефа вытаращились, а он в моё смеющееся лицо посмотрел, а затем поступил совсем уж не по-джентельменски, продемонстрировав мне кулак, который уже через секунду превратился в фигу. Я по сторонам быстро огляделась, словно вспомнив, что мы не одни, но когда открывала на компьютере любимый пасьянс, довольно посмеивалась.