Мы из губрозыска

— Ох и задали вы мне задачку… С ним посложнее будет. Мужик как мужик, ничем не примечательный. Рост невыдающийся, прямо скажем. Лицо толком разглядеть не удалось. Он кепочку мятую, серенькую на глаза надвинул и так стоял. Ну что еще… пиджачок на нем был кургузенький. На локтях заплатки. Аккуратные, кстати, заплатки. Мастер делал. Брючки в сапоги заправлены. Тоже серенькие.

— Одним словом — серая личность, — не удержался Елисеев.

— Во-во, это вы в точку угодили. Что ни на есть серая личность. Мимо пройдешь — не заметишь, — обрадовался Козлов. — И разговаривал по-простецки так, без научных слов.

— Ну, а навскидку, кем он по профессии мог быть: мастеровой, крестьянин, совслужащий? — задал уточняющий вопрос Елисеев.

— Да шут его знает, — пожал плечами потерпевший. — Ни на кого отдельно не похож и в то же время смахивает на всех в общности.

— Чересчур размыто сформулировали, — снова блеснул познаниями Колычев.

— Уж извините, по-другому не получается.

— Прежде вы их видели?

— Не припоминаю что-то. Ах, да! — спохватился Козлов. — Вот важная деталь!

Сыщики насторожились.

— Рассказывайте, гражданин потерпевший. Не тяните.

Козлов ухмыльнулся.

— Этот второй анекдотов много знает. Постоянно травил, пока мы курили.

— Каких анекдотов? — не понял Колычев.

— Разных. В том числе и скабрезных. И не хочешь, а захохочешь.

— Боюсь, это к делу не припишешь, — вздохнул Колычев. — По анекдотам мы вашу пропажу не найдем. Если очную ставку устроим — опознаете обоих?

— Опознаю, — воскликнул Козлов таким радостным тоном, будто сыщики уже нашли этих подозреваемых.

— И даже если высокий усы сбреет?

— Я его, что с усами, что без них, вспомню, — заверил Козлов. — Такое, знаете, на всю жизнь запоминается. Так вы все же их подозреваете?

— Ну, а кого еще? Думаете, вам в артели портфель подменили?

— Нет, конечно, — испугался Козлов. — Я в финотделе, когда в очередь встал, проверил — денежки были на месте, в портфельчике.

— Вот вы и сами ответили на свой вопрос. А портфельчик этот мы реквизируем, — сказал Колычев. — Временно!

— А расписка? — испугался Козлов.

— Расписку получите, когда к нам в угрозыск придете показания давать.

— Что, мне снова придется все рассказывать? — расстроился Козлов.

— А вы как думали, гражданин?! Нужно записать ваши показания. К тому же вдруг вы сможете вспомнить что-то еще.

Колычев изъял портфель и повернулся к Елисееву:

— Что, Петь, мысли появились?

— Да так… Негусто, — признался тот.

— Вот и у меня такая же хрень.

Колычев отпустил Козлова, понимая, что большего от него не добиться. Сам же принялся обмозговывать с напарником полученные сведения.

— Итак, думаю, что сработали те же субчики, которые украли деньги у Мотыльковой. Только на сей раз они чуток по-другому действовали — подменили сам портфель.

— Согласен. Таких портфелей пруд пруди, — согласился Елисеев. — И описание грустного совпадает за исключением одежды и усов. Одежду предположим, он другую нашел, а вот усы… Уверен, что это маскировка. Усы накладные. Такие за день не отростишь.

— Наверняка. А еще мы убедились, что вор работает не в одиночку. Один сообщник у него точно имеется. Будем условно называть его серым.

— И наглости им не занимать, — продолжил Елисеев. — Не побоялись повторно в Губфинотдел сунуться. А ведь могли нарваться здесь на ту же Мотылькову… Вдруг она бы их опознала, что тогда?

— Это вряд ли. Мотылькова надолго в финотдел дорогу забыла после случившегося… Так что большого риска не было. Но в третий раз сюда они не сунутся, это уже перебор будет. Бравады ворам не занимать, конечно, но и осторожности тоже хватает. А еще я боюсь, что с таким кушем они скоро из Железнорудска сдернут, а там поминай, как звали…

— Я бы на их месте уже сегодня уехал. Причем по чугунке. Так безопаснее будет. На телеге куда-то трястись — не ровен час из лесу мужики с обрезами выйдут и оприходуют. От них без пулемета не отмашешься. Так что варьянт с чугункой самый подходящий. А что — прямиком на вечернем поезде в Петроград, где с такими деньжищами можно преспокойно жить и в ус не дуть. По-моему, звучит.

— Понял направление твоих мыслей, — протянул Колычев. — Предлагаешь подежурить на вокзале сегодня?

— И сегодня, и завтра, и послезавтра. Приметы у нас куцые, конечно, но хоть что-то. Попробовать стоит, — загорелся Елисеев.

— Давай попробуем, коли ничего другого в голову не приходит. Но действовать будем своими силами, без чоновцев.

— Почему?

— С ними только дров наломаем. По нашему описанию они половину пассажиров арестуют. Тут тоньшее надо быть, чуйку розыскную иметь. Здесь свой брат — разыскник нужен.

— Вдвоем не справимся, — уверенно произнес Елисеев.

— А с чего ты решил, что вдвоем? С ребятами договоримся. Левина привлечем, Бурко — он один у нас в губрозыске целого взвода стоит. Бывший борец, даже в цирке выступал, — похвастался Колычев. — Любого в бараний рог скрутит и скажет, что так и было.

— Да ну? — не поверил Елисеев.