Мы из Кронштадта. Подотдел коммунхоза по очистке от бродячих морфов - продолжение

По дороге пара морячков начинает роптать. Им не нравится, что нас послали на убой. Один из них ропщет несколько громче, чем нужно, и туговатый на ухо майор его слышит. Слышит фразу, что на нашем горбу штабные в рай хотят ехать и мы тут будем подвиг совершать только из-за того, что всякие уроды не предусмотрели чего им положено и вот теперь нам придется чужую дурь расхлебывать. А подвиг одних – всегда преступление других!…

Не поворачиваясь, по –прежнему внимательно глядя в прицел КПВТ, майор отвечает. Достаточно громко произнося:

- А формулу «подвиг одних это преступление других» придумали дешевые гандоны. Все знают, что такое бывает, но приличным людям это произносить не к лицу. Они знают, что это гнилая отмазка труса и предателя. Вот я скажу, что нас командиры-мудаки на бессмысленную гибель посылают, и тут же эту идею подхватят все наличные шкуры и изменники, которых командиры (не-мудаки) на гибель вовсе не бессмысленную посылают. Или вообще не на гибель, а просто повоевать. И еще смутят и запутают нормальных людей, которые рядом. Поэтому данный пидорский плач для воина табу. Так понятно?

- Хлестнет очередью – и нам копец – возражает морячок, для которого наш майор никак не начальство.

- А это как ему повезет – возражает майор – Не каждая пуля в глаз, иная и в брюхо. Не мешай, а боишься – молись. Молча. Но лучше в свою бойницу гляди. Может, чего полезного увидишь. Помогает выжить получше, чем разговор с Богом.

Сидящий рядом товарищ морячка пытается съехать с темы и немного неудачно шутит старым бородатым вопросом:

- Вот почему, когда ты говоришь с Богом - это называется «молитва», а когда Бог говорит с тобой – «шизофрения»?

- Нет, не так. Когда Бог говорит с тобой - у тебя шизофрения – поясняет майор - А когда ты говоришь с ним - у него. А теперь заткнулись и смотрим. Все смотрим.

Морячок все-таки продолжает ворчать. Но куда тише.

Я его понимаю. Мы прем по ожидаемому пути. Засаду на нас устроить – раз плюнуть. И если даже у беглых нет в башне крупняка, которым наша колонна и впрямь будет расколочена в момент, то нам и пары «Мух» хватит. А таких гранатометов у людоедов было до черта, даже наши трофейными попользовались от души.

Мне не совсем понятно – то меня попрекали тем, что мы с безногим изображали из себя самураев, а тут – в куда более глубокую задницу послали – и все поехали без разговоров. Тот же Енот приказ на преследование воспринял как должное. И не мы одни – несколько групп выкатило на перехват беглого БТР. Тем более не пойму –в нашей группе все же оружия серьезного достаточно и для того же беглеца и наш крупняк и ЗУшка – смерть при первых же попаданиях. А в других группах такого нет, одни «Мухи».

Вовка ведет машину как всегда виртуозно, в салоне мягко покачиваются бойцы у амбразур, езда куда комфортнее, чем на маршрутке по городу в то, добедовое время. А мне вдруг в голову лезет давным давно прочитанный рассказик Станислава Лема «Охота на Сэтавра». Я тогда как-то не задумался над тем, как это – выйти на облаву против сбрендившего горнопроходческого робота, мощного, бронированного и вооруженного фиолетовым лазером, луч которого не виден в безвоздушном пространстве над Лунной поверхностью.

Лезть по приказу на рожон, заведомо зная, что этот чертов робот превосходит преследователей во всем.

Лезть потому, что пилоты и курсанты космоучилища в отличие от других работников лунного городка хотя бы умеют пользоваться спешно приспособленными для боя мирными лазерами. Лезть, зная, что уже есть убитые – транспортер с людьми робот немотивированно расстрелял, что робот не повинуется командам, что он сумасшедший, если можно так назвать машину со сбоем в программном обеспечении.

Смертельно опасный сумасшедший. И потому надо угрозу всему городку остановить. Как говорилось раньше – любой ценой. Просто потому, что любая цена – все равно меньше, чем гибель городка и космодрома. Со всем персоналом. А так получится при любом попадании горнопроходческого лазера повышенной мощности по не рассчитанным на такое строениям. Тогда читалось спокойно – нам растолковали, что бывают такие ситуации. Когда «любая цена» - это допустимо.

Потому что иначе цена будет запредельной. Большая война, отгремевшая сравнительно недавно, давала тому массу примеров. Вроде бы дурацкие разведки боем, позволявшие вскрыть систему обороны врага и на этом резко сократить потери при их пробивании. Отвлекающие удары. Те же наглые немецкие мотоциклисты, проклятье первого года войны, вездесущие и неистребимые. Раскрывавшие наши засады и позиции для сокрушительного удара подходивших чуток позже танков и пикировщиков, находившие дырки в обороне.