Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза

Некоторое время снайпер сопротивляется. Потом, как бы делая мне одолжение соглашается и мы с ним идем ко мне на квартиру. Последнее, что Ильяс успел на командирском кресле сидя - это выбил нам жилье, весьма комфортное по нынешним временам - во всяком случае, в том доме, где мы устроились, есть вода, иногда даже горячая, и периодически бывает свет. Мне, правда не очень подфартило, кроме меня жильцами оказались и толпы клопов, с которыми пришлось биться не на жизнь, а на смерть. С переменным успехом.

Довольно непросто загнать снайпера в ванну. По-моему слона зимой искупать проще. Но, в конце концов, голый Ильяс сидит в ванне и злобно на меня смотрит. Отмечаю про себя, что он сильно изменился - когда в самом начале Беды мы встретились - он был такой вальяжный, пухлый, подернутый легким нежным жирком, каким обычно покрываются холеные мужики, живущие в полном благоденствии. Теперь жирка и след простыл.

Все так же подозрительно снайпер следит за моими манипуляциями. Простые манипуляции, чего уж - свинчиваю насадку - рассекатель с душа. Вода горячая есть и теперь из душа вместо сотни струек лупит одна, такая гидромониторная.

- Отитов гнойных у тебя не было? - весьма громко осведомляюсь у пациента.

- Чего?

- Ухи болели? Гной был? - громкий ор все же Ильяс слышит.

- Нет, не было.

- А, ну тогда сиди смирно, раз барабанные перепонки у тебя целые.

Он все-таки дергается, когда струя теплой воды хлещет ему в слуховой проход.

Еще раз дергается, когда я тяну его за мочку уха - если ее тянуть книзу - слуховой проход распрямляется. Через минуту прошу Ильяса повернуться другим боком.

- И что дальше? - громко спрашивает он меня?

- Пока пополивай себя теплой водичкой, чтоб не мерзнуть. Ждем несколько минут.

- А?

- Ждем, говорю!

Честно признаться мне все же немного страшновато. Если я ошибся с диагнозом и причина глухоты иная, не ровен час снайпер посчитает, что это я над ним так поиздевался. Он вполне вменяемый человек, но полоса неудач редко кому добавляет благости в характер. Опять же восточный темперамент...

Ну, начали благословясь.

Я сильно радуюсь, когда вижу в струях воды на дне ванны мелькнувший маленький - меньше полсантиметра - темно-коричневый комочек.

- Ну, как слышно?

- Ты чего орешь? - сварливо спрашивает пациент.

И тут же говорит сам себе: 'А!'.

- Значит слышишь?

- Слышу - недоверчиво отвечает Ильяс.

- Если интересно - вон причина лежит на фильтре слива.

- Эта что ли? - брезгливо спрашивает снайпер.

- Она самая. Пробка из ушной серы. Давай, повертайся, вторую вымывать будем.

Проверка слуха у помытого Ильяса показывает, что он слышит прекрасно и ставший привычным с института шепотной тест 'Шульман пошли в шалаш' различает как и положено с нескольких метров.

Однако радость у него быстро сменяется озабоченностью.

- Вот не было раньше такого. Старею.

- Не. Это зубы.

- Что зубы?

- Слыхал поговорку, 'ест, аж за ушами трещит'?

- Нет. Это ты о чем?

- Зубы тебе выбило. Жуешь потому осторожно. А для того, чтобы сера не скапливалась жевать надо от души. Тогда слуховой проход шевелится и самоочищается. А ты - не жуешь.

- Ты серьезно?

- Совершенно. У человека все взаимосвязано - промочил ноги - потекло из носа, хотя где ноги - а где нос. Майор мне сегодня правильно намекнул - надо мне за вас браться. Буду вам диспансеризацию проводить. И с зубами тоже решать надо. Не хочу тебе на мозоль наступать - но видно мне пора лезть. Да и у Андрея с зубьями недостача, и майору тоже есть, что вставлять. Я как-то запустил дела.

Тут я прикусываю язык - Ильяс морщится как от кислого. Он и сам малый не промах и нашел в условиях бедлама, который тут у нас после Беды, вроде бы шибко толкового стоматолога. Тот предложил достать золота - и побольше, чтоб осчастливить золотыми зубами кучу страждущего народа. Тогда мол Ильяс получит качественно сделанные зубы и потом ( я так думаю была об этом речь, была) будет в доле со всех золотых зубов, что вставит стоматолог.