Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза

Мелания сидела какая-то странная. Вите эти психологические извивы были пофиг, потому он внимания как всегда не обратил, а наверное и зря — старуха уже почти совсем решила рассказать про самолетик и Иркину разведку, но Витя сразу же перешел к вопросам похмеления всяких нестойких личностей, чем настрой этот сбил. Старуха встряхнулась, тем более, что почему-то не ощущала Ирку мертвой. Спроси почему — не объяснила бы, но вот уверена была. Но тут она могла и ошибиться, давно похороненный муж тоже словно в сарай на минутку вышел, хотя как-то по другому что ли.

От предложения похмелить Валентина бабка пришла в ужас. Витя-то готов был на что угодно, исправный трактор был просто необходим жизненно, а без мастера Витя не был уверен, что справится. На трактор у Вити были серьезные планы, даже и сделать из него нечто вроде бронетехники, типа Киллдозера Химайера, ну разумеется исходя из местных условий. Конечно не то, что Киллдозер, одесский танк 'На Испуг' и то сделать, ну да артиллерии тут нет, даже жесть сгодится. Очень не хотелось застрять на сдохшем агрегате посреди толпы мертвяков, потому в конце концов если опохмел дал бы толк — Витя на такой шаг пошел бы. Но бабка в момент этот вариант отвергла. Запой — единственно что получится из опохмела у Валентина. А уж какие у него бывали запои старуха знала. Недели на три. А потом с месяц работать не может, болеет.

Витя не понял этого — как он слыхал, похмелиться, вышибая клин клином, было старым испытанным средством. Мелания посмотрела на него сожалеюще и в двух словах объяснила, что похмелье само по себе — отравление, а алкоголь — это яд. Лечить отравление ядом — неумно. Витя с этим согласился только отчасти, потому как сам алкоголий ядом не считал и помнил со старых времен что то такое, что похмелье вызывается недоокисленным алкоголем, что ли. Ну не самим алкоголем, а всякими огрызками от него. Вот вроде все эти ацетоны и вызывали общую жуть организма и конфликт его с головою.

— А хоть и так. Пускай ацетоны не скисшие — отозвалась бабка — они ж тоже из водки получились. Добавишь водки — станет ацетонов или чего ты там сказал еще больше, печенка-то у Валентина ношеная уже. Короче говоря — тушишь пожар керосином. Рассола Вальке дай — есть у меня немного, да аспирину, да воды побольше, к завтрашнему оклемается… Но теперь за Валькой глаз да глаз нужен.

И Витя еще раз вспомнил, что с Иркой было куда легче.

* * *

— Хороший кофе — заметила вежливая Ирка — По — турецки?

— А это смотря кто его варил. Тут есть тонкость — если так варит кофе армянин — то получается кофе по-армянски, если грузин — то по-грузински… Я нюансов не ощущаю, но они обижаются, если скажешь, что по-турецки. Этот, что мы пьем, я варил сам.

— Отлично вышло — искренне оценила Ирина и водитель немного приосанился.

— Ну, я старался…

— А в Питере — там как? — начала прощупывать обстановку Ирина.

— Там очень по-разному — задумавшись ответил Альба.

— Зомби много? — уточнила Ириха.

— Очень. Особенно в центре. Хотя и в центре есть анклавы — так сейчас там называют выжившие общины. И ОМОН свою базу держит, и в Александро-Невской лавре тоже живые, ну да это не мудрено что полиция, что религия — живучи. В Петропавловской крепости живые, на нескольких заводах. И еще есть, но в основном по окраинам города. Самый большой — в Кронштадте. Я сначала попал в лагерь для беженцев — военные организовали…

— И как?

— Ужас! Я вские жилищные условия повидал, напугать меня бытом трудно, но там… Народу полно, а охраняемый периметр маленький, друг у друга на головах сидели.

Двестисемикомнатная коммуналка. Ежедневная гибель Помпеи, как утром умыться, или еду приготовить. Да и публика нервная. Я через три дня оттуда подался долой — разузнал, что в Кронштадте вроде как получше ситуация, туда и дернул. У них уже к тому времени ограничения были введены, то есть просто так не въедешь. Но оружие у меня было, навыки уже какие- никакие тоже, сначала остановился в пригородах Кронштадта.

— Первый раз слышу, чтоб у Кронштадта были пригороды — удивилась Ирина.

— Там много что поменялось, то, что в городе введено кронштадтское гражданство с обязательным ношением оружия гражданами — тоже не слыхали?

— Откуда. Мы же так в лесу и просидели все это время. Мы думали — все перемерли, кроме нас — да вот увидела самолет и решила глянуть, что тут. И то пришлось по лесам-болотам кувырдаться, мотоцикл угробила, чудом жива осталась, а собачонку мою какая-то тварь в два глотка сожрала. Тоже вроде как собака раньше была, только жуткая, дохлая и здоровенная.

— И вы в одиночку справились с морфом? — уважительно удивился водитель.

— А что это такое — морф?

— Так в Питере принято называть зомби, отожравшегося на мясе своего вида. Жуткие создания, доводилось видеть.

— У меня после этой встречи в автомате пяток патронов остался — вроде как без намека, а просто ради истины сообщила Ирка.

— Патроны, это не проблема — ухмыльнулся здоровяк.

— Если есть — да — воспитанно согласилась Ирина.

— Ладно, будете хорошим лечусоном — помогу с патронами — сделал деловое предложение Альба.