Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 2)

Поза неудобная, но зато рацию подаренную я смогу сразу же взять в руку. И когда в комнатку вваливается сразу несколько человек я выдергиваю эту самую «ежитсу» из кармашка, успеваю поднести к лицу и четко — ну надеюсь, что оно так вышло — говорю о том невидимому партнеру (хорошо если он есть, а не вообще в мировой эфир, догонять первое сообщение Попова), что арестован ржевскими по надуманному предлогу и нахожусь в домике рядом с отштурмованным коттеджем. Рацию у меня тут же выдергивают. Заодно получаю невзначай чьим-то коленом в ухо. Не очень больно, но очень обидно. Ну все. Настало время петь арии.

Собственно вошедших четверо — двое мне знакомы — тот самый старлей и злобный сукин сын, норовивший мне все время в портрет заехать. Двое других свеженькие, одного вроде бы видел раньше. Тоже, черт их дери, такие обыкновенные, что потом и словесный портрет не составишь. Только и смогу потом сказать, что один европеоид, а другой — азиат.

— И кого же это вы по нашу душу вызвали? — вполне мирно вопрошает один из свеженьких. Тот, что азиат.

— На мой взгляд это неважно — по — возможности ровно отвечаю я.

— Значит, неважно, ну-ну. А они в курсе того, что вы обвиняетесь в сотрудничестве с людоедами? — уточняет второй вошедший.

— Уже и обвиняюсь? Я к слову — арестованный или еще задержанный? — наглею в ответ.

— Собираетесь требовать адвоката? — равнодушным голосом осведомляется первый.

— Нет, пытаюсь понять, что тут со мной происходит.

— Мы это тоже хотим — радует меня второй совпадением наших интересов.

Странно. Они вообще-то по канонам допроса должны бы уточнить, кто я и откуда, начать вести протокол или, если спешат — то начать записывать разговор на диктофон, но этого нет и в помине. Впрочем, диктофон может быть и не на виду, да и допросы в полевых условиях несколько отличаются от канонических. Опять же я про МВДшную методику наслышан. А они могут быть и из смежных с МВД контор.

— В таком случае вы должны меня спросить, где я был тогда-то и тогда-то и что делал, а потом сравнить с наветами этих двух пленных мерзавцев.

— Приятно иметь дело с грамотным человеком — иронизирует азиат. И действительно спрашивает именно это, называя какую-то совершенно для меня незапомнившуюся апрельскую дату. Совершенно для меня не отложившуюся в памяти. С неудовольствием отмечаю про себя, что в таком состоянии мне не вспонить, что я неделю назад делал…

— Не помню — совершенно искренне признаюсь. Вспоминать еще мешает то, что какая-то зеленая жестянка подъехала и встала совсем рядом с дверным проемом, отчего в помещении потемнело. Что ли для меня карета подана? Все таки повезут?

И раздавшийся вдруг с улицы, заданный довольно неприятным голосом вопрос:

— А что здесь происходит? — вызывает у меня бурную радость, потому как в сварливом этом голосе я узнаю куда как знакомый голосок нашего майора Брыся! Как говорится в американских фильмах — кавалерия из-за холмов!

— Я здесь! — кричу я своему командиру.

Но парочка остается совершенно невозмутимой когда красный и злой Брысь вваливается в комнату. Он видит меня, но обращается к Ржевским с требованием объясниться. Те, не выражая эмоций заявляют, что я опознан двумя пленными, как субьект, отвезжий их, этих самых пленных, как раз в лапы ропшинским сектантам. У меня что-то начинает проясняться в связи со сказанным.

— Как вы понимаете, майор, такая ситуация требует самой тщательной проверки — снисходительно заявляет покрасневшему Брысю азиат.

— Я отлично понимаю. Особенно то, что захватывать моего подчиненного, не ставя в известность меня, вам совершенно непозволительно! — заявляет майор.

— И вы будете жаловаться — утвердительно кивает головой европеоид.

— Возможно — рубит Брысь и наконец обращает внимание на мою скромную персону:

— Вы так и собираетесь рассиживаться дальше? Или может быть соизволите встать при разговоре со старшим?

Я довольно радостно вскакиваю. Отряхивая сидевшую на полу часть от пыли и всякого мусора.

— Где ваше оружие и снаряжение? — строго спрашивает меня Брысь.

— Они отняли… — растерянно заявляю я. Вообще-то я не рассчитывал на такой тон со стороны командира, мог бы он и того… повежливее.

— А вы так все и отдали? Молодец! Героическая личность! — ядовито отмечает мой позор майор и тут же переключается на ржевских:

— Потрудитесь вернуть незаконно изъятое.

— Для начала неплохо бы, чтобы ваш подчиненный опроверг выдвинутые против него обвинения — меланхолически парирует азиат. На него вид злого Брыся не производит никакого впечатления. Вот старлей явно занервничал, а эти оба двое — спокойны как в зоопарке.

— Что вы можете этим гражданам ответить? — поворачивается ко мне майор и внимательно смотрит.