Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 2)

По-прежнему паршивая ситуация была со жратвой — еды было мало, даже очень мало, впереди была зима, а в день на пару десятков человек требовалось самое малое двадцать кило еды. А в неделю — сто пятьдесят. А в месяц — шестьсот. Жиры, белки, углеводы. И раздобыть такое посреди глухоманных новгородских лесов было очень и очень непросто. Потому эта фура оказалась очень к месту — из чертового вискаса варили «щи» — на крапиве и с добавкой нищенской — для запаха только — горстки какой-нибудь крупы. Рабыни, тем не менее лопали — огородные работы на свежем воздухе способствовали развитию аппетита. Пару раз и Витя кушал эту хряпу прилюдно — для поддержания боевого духа у подчиненных. Не так уж и мерзко, если ничего другого нет. Теперь — с перетащенной фурой можно было рассчитывать, что зиму точно пережить удастся. Это уже Верка успела подсчитать. Тем не менее Витя отлично понимал, что лучше было бы вместо кошачьих консервов найти все-таки человеческую жратву в достаточном количестве, а для этого надо ездить, вышибать мертвяков, чистить деревушки и обыскивать машины. В принципе это его не слишком огорчало, ему как раз такая работа нравилась, да и бабы-рабыни смотрели на него как на вооруженного героя кинобоевиков, причем одновременно и хорошего и плохого и злого. В общем, почти боготворили. Из них так ни одной и не оказалось, которая смогла бы не только таскать оружие, но и пользоваться им — тут в голову Вите не раз приходило, что может быть как раз по такому признаку их в рабство и отбирали. Это с одной стороны было хорошо, с другой — получалось, что на всю деревню только он один — стрелок. И в этом плане можно рассчитывать только на себя и никак иначе. Что с одной стороны почетно, с другой — тяжеловато. Валентин, хоть и был мужиком формально, но к своей берданке-фроловке относился непочтительно, ружо его висело в темном углу гаража, зарастало паутиной. Так что стрелок в деревне один, он же первый парень на деревне.

Не меньшей проблемой было и то, что патронов было маловато. Нет, пока еще хватало, но прикинув предстоящие чистки, получалось, что — маловато. Если без экивоков — катастрофически мало. Как-то не рассчитывал до Зомбокалипсиса Виктор, что стрелять так много придется. Вот сейчас, аккуратно ведя громыхающий натужно трактор с фурой на прицепе, стал вспоминать — а к чему готовился-то? Патрончики хомячил, но все это старое хомячество выглядело сейчас страшно убогим и мелким, мышиной возней даже, не хомяченьем. Да вообще-то, если честно признаться самому себе — готовился не к чему-то конкретному, а вообще. Вот этого вообще и не получилось. Потому мелкие удачи старого времени, когда удавалось притараканить полста патронов, удачно провернув подлог с припиской — сейчас казались несерьезным маьчишеством. Хотя — и тут Виктора словно осенним ветерком обдуло вдоль спины — корячится впереди такое времечко — годика через два, например — когда эти пятьдесят патронов будут таким сокровищем, что и мелкий подлог покажется героическим действом. Пока трофеев получалось меньше, чем расходов. Разгром той же банды дал патронов меньше, чем потратили Ира с Верой. Тут Виктор поморщился, вспомнив, как сам щедро поливал очередями из пулемета, завалив всего двух человек — подлеца со снайперским карабином и семью патронами к этому роскошному карабину, (а еще два патрона осталось на развод, только толку-то с них), да почти удравшую суку-бабу сбил с мотоцикла — у той патронов было аж четыре штуки, как потом доложила Ирка. Штуки — в смысле единицы, не тысячи. А извел два диска, 94 винтовочных гвоздя. Так что и сам хорош гусь, самокритично отметил водитель трактора.

К тому же часть захваченных боеприпасов была вообще к такому оружию, которого в запасе не было. Толку-то от маслят, если к ним нет волын. Чистка Борков с разменом патронов на харчи — по сути была сплошными убытками. Патроны сожгли, харчи съели. Теперь Витя скорее разделял мнение своей супружницы — та самая роскошная двустволка «Перде», подобранная с восторгом на вымершей дороге, хоть и висела на почетном месте в спальне на ковре, но без патронов как-то очень быстро стала скорее деталью интерьера, к которому Витя всегда был спокоен, чем легендарным оружием. Зашкваренная драная вертикалка из которой мусорными патронами Витя укладывал медленных сонных упырей в его глазах сейчас была куда как более ценной. А «Перде»… Что самое паршивое — то же несение убытков ожидалось и дальше по ходу дела. Никаких военных складов в окрестностях не было, те части, что тут раньше несли службу при Горбачеве в угоду противнику ликвидировали. Потому надо было дотянуть до зимы, когда теплолюбивые зомбаки попримерзнут и во всяком случае не будут так опасны…