Мы из спецназа. Поединок

- Один ферт домогался девчушки, второй за нее заступился. Такие вот пироги, парни. А наша задача тихо и незаметно отсюда слинять. - Лумарь похлопал по щеке Лешика, озадаченно покачал головой.-А ты, корешок, заводной, оказывается! Пожалуй, тебя и в настоящем деле можно испытать. Ну да с этим еще успеем. Гутя, хорош икать, бери его под руку и вытаскивай наружу.

- Под руку?

- Точно. Выйдете отсюда, как парочка голубых.

- А ты?

- Я обожду минуту и сваливаю следом. Встречаемся в машине. Все ясно?

Головы качнулись в ответ, и мысленно Лумарь отметил, что парни, конечно, в трансе, однако не столь уж глубоком. Судя по всему, Станок, рекомендовавший ему этих двух архаровцев, не ошибался на их счет. Отмороженное время в изобилии плодило отмороженных людей. Двое из этой новой породы стояли сейчас перед ним.

* * *

Спасибо осенней мороси - той самой, которую он ругал еще днем. Именно она привела его в чувство. С проблеском сознания Дмитрий ощутил, как тиски сдавливают тело. Каждый вздох давался с трудом. Казалось, ребра вот-вот треснут и грудную клетку раздавит - в цементный раствор его упаковали по грудь. Под порывами ветра бадью раскачивало, жуткий холод пронизывал все тело. Рядом в ночной темноте виднелся строящийся дом, и, судя по его высоте, он раскачивался где-то на уровне четвертого этажа.

Инстинкт самосохранения призывал действовать. Он попробовал повернуться, но не удалось: тело стискивал надежный капкан, и время ему помогало. Хороший цемент, да еще с алебастром схватывается быстро даже в сырую погоду. Да, вот тот редкий случай еще при жизни увековечить себя в бетоне. Правда, эта мысль почему-то душу не грела.

Вновь напрягся. Рывок, еще рывок - не торчать же в самом деле здесь до утра. Вдруг что-то треснуло - то ли в спине, то ли в бетонной заливке. Харитонов почувствовал, как зашевелились пальцы. Значит, был еще шанс! Был, черт возьми!…

Надежда придавала силы, и вот удалось подтянуть руки. Дело пошло быстрее. Продолжая извиваться, Дмитрий сантиметр за сантиметром выбирался из цементного плена. Наконец локтями оперся о бетон и в несколько приемов вытащил тело из раствора. Звучно расползлась ткань рвущейся рубахи - добрых «полспины» осталось в бадье, но это уже не имело значения. Непослушными пальцами он вытянул изо рта кляп, кое-как отплевался. Держась за стальной трос, сел на край бадьи и огляделся.

Увы, пейзаж глаз не радовал. Стройка то ли на Химмаше, то ли на какой-то другой окраине. Ни единой души кругом - кричи хоть до седьмого пришествия.

Дмитрий посмотрел вниз и подумал, что в пору запеть: «Отчего я не сокол, почему не летаю?»

Высота, конечно, не такая, как у Эвереста, но так просто не спрыгнешь. Карабкаться наверх по тонкому тросу, да еще в его состоянии не выглядело заманчивым, сидеть же здесь до утра полуголым - тоже не особенно привлекало. Для Бэтмена или Рэмбо - дело, конечно, плевое, но он-то обычный мужик! Харитонов поежился под порывом налетевшего ветра и решительно изо всей силы крикнул в темноту:

- Эй, есть кто живой?

В окне строящегося дома показалась чья-то голова:

- Чего орешь-то?

- Понимаешь, друг, поспорил я с корешком своим, что просижу в этой дуре до утра, но не получается - по нужде очень хочется, сил нет терпеть. Ты б сходил позвонил ему, а я уж, брат, тебе на бутылку…

- Ну ты даешь… Ладно, жди, сейчас спущусь.

Глава 10

Проще было бы оставить Натаху дома. Проще, но не разумнее. Прожив на свете девятнадцать годков, Натаха по-прежнему оставалась ребенком - и ребенком совершенно неприспособленным к этому миру. Существо, созданное для любви, чудес и опеки. Увы, беспощадность современной жизни не принимает такие натуры, тем не менее они есть, и, может статься, именно благодаря им земное существование не кажется столь скучным и упорядоченным. Кроме того, присутствие дамы в машине делало поездку менее подозрительной. Где-то в подсознании Зимин понимал, что в какой-то степени подставляет Натаху, но, с другой стороны, абсолютно не знал, что же с ней делать. Скорее всего, оставлять ее здесь в городе было гораздо опаснее, нежели забирать с собой. Да и сама Наталья за пару недолгих недель успела привязаться к нему, как собачонка, и вопрос о том, ехать или не ехать, перед ней даже не стоял.

Женщины - удивительные сущес

тва и порой врастают в мужчин, как цветы в добрый чернозем. И пока последние размышляют и хлопают глазами, слабые корешки успевают опутать все видимое пространство, превращая расставание в нечто абсолютно немыслимое. Разве что собраться с духом и вырвать из почвы росток, но на это решится не каждый. Во всяком случае, сам Стас, ранее легко и просто расходившийся с девицами разных мастей, в этот раз сил на расставание не находил.