Мы – кровь и буря

Несмотря на замешательство, Лина поняла две вещи: она выжила и сбежала. Грозовое облако не кружило среди здоровых стволов; не было вспышек молнии; не слышалось ворчания спящего чудовища. Воздух был чист. Однако горло высохло и болело, а во рту появился странный, неприятный вкус.

– Что случилось? – прохрипела она.

– Держи, – ответил мужчина низким голосом, предлагая флягу.

С благодарностью Лина припала к сосуду, разливая по подбородку прохладную воду.

– Тебе повезло, что я оказался рядом, – заметил мужчина с незнакомым резким акцентом. – Пусть ты и победила змея, но яд убил бы тебя в течение часа.

«Змей!»

Лину охватила паника, и она поднялась на локтях, ища взглядом последствия битвы. Безжизненное змеиное тело лежало у ног, словно выброшенная лента. От блеска в его глазах не осталось и следа.

«Это я сделала?» – изумилась девушка.

Взгляд Лины вернулся к незнакомцу. Он был полностью в сером: узкие штаны, туника и плащ, закрепленный на шее серебряной брошью в виде полумесяца.

– Мне пришлось стаскивать с тебя зверя, – заявил мужчина. – Заклинание, которое ты наложила, сработало вовремя.

«Заклинание?»

Ее горло сжалось от изумления.

«Как я?..»

Лина жадно отпила воды, чтобы избавиться от горечи во рту и охватившего ее смятения, но тут же закашлялась.

– Тише. Не торопись. – Его теплая рука легла ей на плечо.

Лина вздрогнула. За всю жизнь она прикасалась только к Виго и покойникам, и уж тем более никто никогда не трогал ее.

– Я тебя не обижу, – ласково произнес незнакомец, убирая руку.

Лина тихонько глотнула воды. Придя в себя, она заговорила хриплым голосом:

– Кто вы?

– Меня зовут Эмрис Локлейд. Я Третий Охотник в храме Фола, хотя я не думаю, что тебе это о чем-то говорит. Ты из Княжеского леса? – поинтересовался он, но, не дожидаясь ответа, продолжил: – Как тебя зовут?

«Эмрис. Эмрис».

Лина вспомнила: это мужчина, которого, по словам леди в маске, она должна была встретить. Незнакомка просила сказать ему… Мысли и воспоминания спутались в голове девушки. «Сосредоточься». Поморщившись, она глотнула воды.

– Я Лина. Я… – Она не могла вспомнить… Во рту все зудело. – Что это за вкус?

– Ядогуб. Травяная смесь, очищающая кровь от большинства природных ядов, – пояснил Эмрис, улыбаясь. Три серебристых шрама сморщились вместе с улыбкой. – К сожалению, на вкус он не лучше яда, но это ощущение скоро пройдет. Что ж, Лина, как думаешь, ты сможешь встать?

Лина слегка приподнялась, чувствуя головокружение. Она смотрела в сторону леса, где между деревьями виднелись темные зеленые тени, а туман крался вокруг корней, словно охотящаяся за добычей кошка.

Эмрис подал ей руку, но Лина с недоумением взглянула на его жест и поднялась самостоятельно.

– Что чародейка делает в Княжеском лесу? – поинтересовался Охотник. – Вернее, за его пределами. Я думал, в Княжеском лесу маги не живут. И разве город не на карантине?

– Я не чародейка, – инстинктивно возразила Лина.

Внезапно вспомнив о родимом пятне, она надела капюшон.

– Не нужно, – сказал напряженным голосом Эмрис и слегка коснулся ее запястья. Лина чуть не вздрогнула от прикосновения, но сумела сдержаться. На самом деле было приятно ощутить на коже слабое тепло его пальцев.

– Но я Меченая, – смущенно объяснила девушка. – Хранительница склепов. Вы не должны прикасаться ко мне или видеть мое лицо.

– Меченая? – Он покачал головой, убрав руку с запястья. Из его уст это слово прозвучало пустым, лишенным привычного смысла. – И? Что это значит?

Лина не сводила глаз с его шрамов: ей казалось, что она очутилась совершенно в другом мире. И похоже, так и случилось. Она вспомнила слова женщины в маске: «Есть в мире люди родом не из Княжеского леса. Остались еще те, кто не верит в его предрассудки». Конечно, она знала, что за пределами города существует другой мир… Но ведь Эмрис даже понятия не имел, что значит «Меченый». Осознание происходящего сразило ее, словно удар под дых.

– В Княжеском лесу, – начала она, слегка затаив дыхание, – Меченым детям суждено служить Предкам. Они становятся Хранителями. Под «Мечеными» я имею в виду что-то наподобие этого… – Лина указала на родимое пятно. – Или глухота, слепота, потеря конечности…

«Как у Виго…»

Мысли о нем отозвались сильнейшей душевной болью, поэтому Лина поторопилась продолжить:

– Хранители могут быть мечены не только снаружи, но и внутри. Например, могут иметь иной образ мыслей.

– Не мне судить… Но, Лина, ты больше не в Княжеском лесу. Можешь снять капюшон.

Девушка нерешительно уступила. Эмрис прав: она больше не в Княжеском лесу. Ей понравилось ощущать ласкающий кожу прохладный лесной воздух.

– Как ты выбралась? – спросил Эмрис более мягким голосом. – А что с карантином? И лес… Даже я не смог бы пройти сквозь грозовое облако. Любое известное мне навигационное заклинание выходит там из строя.