Мы, кто катит этот мир

Она держалась. Блеск инструмента, который в руках этого человека мог стать только орудием пыток, слепил ее, прогонял мысли, все кроме одной, самой страшной, самой ужасной. Она прекрасно понимала, что ждет ее дальше, понимала и старалась убедить себя в том, что выдержит. Старалась, пыталась, вот только получалось не очень. Да, ей почти удалось убедить себя в том, что все обойдется, но тело не хотело хранить ее секрет, выдавало скопившиеся страхи. Умножало их. Дрожали колени, дрожь раскачивала тело, старалась она выглядеть безучастной, но…

Смесь ощущений, что переполняли жертву, радовала самодеятельного палача. Тот не спешил, наслаждался каждым мгновением, растягивал удовольствие. Вот костлявая рука садиста потянулась к большому резиновому молотку, но замерла, чуть коснувшись рифленой поверхности рукояти. Метнулась к скальпелю и тут-таки вновь застыла. Похоже, мучитель все не мог определиться с первой пыткой.

Мрачную тишину страшного подвала разбавил пугающий бесцветный шепот:

– Скажи мне, дорогая моя, что попробуем, с чего начнем? Я прямо теряюсь. С одной стороны мне хочется утонченности, для этого у меня есть несколько любимых инструментов, вот, к примеру, один из этих ножей. Острые они, ну просто бритвы. Поверь, я могу сделать отличную пластику! – он скрипуче засмеялся, на бледном кажущемся безучастным лице заиграла блеклая улыбка сумасшедшего. – Но с другой стороны, шеф запретил наносить сильные увечья. Что делать, даже и не представляю!

В продолжение разговора он тяжело, но ничуть не натурально вздохнул. Долго смотрел на девушку, будто и вправду рассчитывал на ее помощь. Медленно пожал плечами, мол, как знаешь. Кивнул своим мыслям, взял в руки большие щипцы, из тех, которыми кузнецы извлекают из пламени раскаленный металл. Принялся вертеть инструмент в руках, поглядывая на дрожащую девушку. Нравилась ему эта игра, очень нравилась, даже испарина появилась на бледном лбу и дыхание чуточку участилось.

Все. Похоже, пришло время переходить к активным действиям. Палач обошел вокруг тележки, откатил ее, чтоб не мешала. Остановился напротив дрожащей своей жертвы. Взялся обеими руками за ржавые ручки щипцов, разжал, намереваясь обхватить губками ее руку, сдавить и сжимать, пока та не потеряет сознание от боли. Его это действительно заводило, даже глаза обрели по-настоящему осмысленное выражение, отражения страшных мыслей замелькали в их бесцветной глубине.

Девушка покорно склонила голову, но когда грубый металл коснулся ее нежной кожи, вдруг ожила. Резко дернулась, качнулась в сторону «худого». Увлеченный своими щипцами и предвкушением скорого удовольствия тот и не заметил, как ее ноги, обутые в высокие сапоги на шпильке оказались на уровне его груди. Собрав воедино все свои силы, она ударила его каблуками. Кажется, был слышен хруст. Палач ухнул, будто спущенный мяч. Схватился обеими руками за свой передвижной столик в надежде устоять. Не смог. Упал. Стол рухнул на него. Сверху на распростертое тело звенящим водопадом просыпался блестящий инструмент. Послышался страшный звук, нечто среднее между шипеньем и рыданьем и все стихло.

Проявляя настоящие чудеса гибкости, она дотянулась ногами до потолка. Завела носки сапог за трубу. Держась лишь ними, повисла на трубе. Подтянула голову к рукам. Пальцы коснулись волос. Мгновение и у нее в руках заколка. Легкое движение и одна рука свободна. Вслед за ней освободилась и вторая. Девушка качнулась, высвобождая ноги. Элегантное сальто и вот она на полу.

В момент эффектного ее приземления «бесцветный» пришел-таки в себя. Понимая, что перед ним не обездвиженная беззащитная девчонка, он затравленно огляделся в поисках хоть какого-нибудь оружия, чего-то более весомого, чем инструменты из его набора. Быстро нашел то, что искал – черенок с острым отломленным концом отполированный чьими-то натруженными руками. Удивительно резво вскочил на ноги, бросился к деревяшке, в которой видел свое спасение, наклонился, схватил, чудом устояв на ногах. Повернулся, противно зарычал и бросился на девушку.

Спокойно и грациозно, просто тигрица на охоте, она ступила шаг в сторону, чуточку наклонилась, уходя от удара. Поймала палача за руку, цепкие пальцы впились в костлявое запястье. Резкое движение. Сам не понимая, как это получилось, худой врезался лбом в стену, сполз, сдирая ногтями штукатурку, опустился на пол и громко завопил. Она же набросилась на него, придавила, завела руку за спину, послышался отчетливый щелчок, казалось, сломалась кость…

– Просто великолепно! Я безмерно рад, что вы меня не разочаровали. Скажу как есть – наблюдать за вами это одно большое удовольствие, – заглушая хрип поверженного садиста, послышался спокойный мужской голос. Новый персонаж подвальной сценки вышел из темноты, остановился и театрально поклонился.