Мы любили (СИ)

Когда-то моя бабуля в порыве откровенности сказала, что нет ничего приятнее для женщины, чем тяжёлое дыхание молодого крепкого мужчины над ней. Теперь я поняла, что это значит.

Потом мы с ним уснули, там же на полу, не расцепляясь. Проснулись примерно через час от того, что замёрзли. Сергей рывком подхватил меня на руки и перетащил на диван, укрыл пледом и сказал, что приготовит кофе. Потом он влез в плавки и ушёл на кухню, шлёпая босыми ногами по линолеуму. Я начала согреваться.

В кармане его джинсов вдруг сработал телефон. Сначала было «ди-линь», а потом «Серёжа, ответь, это мама»… Я поднялась, завернувшись в плед, извлекла из кармана мобильник и пошла с ним, бормочущим, на кухню. Сергей обернулся на звук, глянул на часы и тихо выругался. Он благодарно кивнул мне и взял телефон.

— Ма, я забыл, — сказал он. — Прости, пожалуйста… Я знаю, что поздно. Я у Полины, ма…

Его мама видимо потребовала, чтобы он шёл домой.

— Не уходи! — одними губами взмолилась я.

Он прикрыл глаза, улыбнулся мне и сказал, что останется ночевать у нас. Его мама, видимо, ответила, что это неловко. А он заверил её, что всё нормально, что мои родители не возражают, и что он просит прощения за то, что забыл позвонить.

— Ну, вот, — сказал он мне, когда разговор был закончен, — Я остаюсь. Ты не жалеешь, Принцесса? Ты ни о чём не жалеешь?

Я покачала головой и объявила, что на минутку иду в ванну.

Потом меня ждал кофе и мощный ломоть торта, который я без всяких угрызений совести принялась уминать. Я чувствовала себя дико голодной. Серёжка улыбался, потягивая свой кофе и наблюдая за мной. А я вдруг вспомнила и спросила у него:

— Что такое гатита?

— А? — не понял, но быстро среагировал он. — Это кошечка…

— А куэрида?

Он смутился, но отважно перевёл:

— Желанная. Любимая.

— Спасибо.

Я зажмурилась. В общем, я получила, что хотела. Звёздный свой час. И песня эта, которую поют у нас ребята из «Несчастного случая», по-испански звучит в миллион раз лучше. Теперь с этой песней у меня всю жизнь будет ассоциироваться счастье.

— Гатита, — снова тихо сказал он.

Я потянулась. Мне и физически было просто замечательно.

— Как здорово, что ты такой! — совершенно искренне сказала я.

Мы убрали за собой и отправились смотреть жутики и боевик. Больше целовались, чем смотрели.

А утром меня разбудил растроганный голос мамы.

— Господи боже ты мой!

Я открыла глаза, увидела работающий на холостом ходу дивидишник. Сидела я в кольце Серёжкиных рук. Мы так и уснули на диване, в сидячем положении, тесно обнявшись. Я посмотрела на маму и нерешительно улыбнулась.

— Привет, — сказала я.

Глава 7

Я подскочила моментально, осторожно выбравшись из Серёжкиных объятий. Мама поманила меня за собой.

— А где папа? — спросила я.

Мама устало провела по лицу ладонью.

— Он на операции. Под утро привезли пару. Ребята разбились на мотоцикле.

У меня опустились руки.

— Сильно?

— Девушка — не очень. А парень… Надеюсь, что выживет, но там очень сложный случай.

— Мам!

Я обняла её и прижалась к плечу. Мама погладила меня по голове.

— Я сейчас приму душ, — сказала она. — А ты пока разбуди его. Я должна с вами поговорить.

Я кивнула.

Серёжка уже не спал. Он вопросительно уставился на меня.

— Я слышал, — сказал он.

Я грустно кивнула.

— О чём твоя мама будет говорить? — спросил он.

Я пожала плечами.

— Быстрее всего о физиологии.

Он недоверчиво приподнял бровь.

— Когда каждый день сталкиваешься со смертью, всё остальное кажется таким мелким, — сказала я и добавила. — Это папа так говорит.

— Кроме любви, — сказала мама, входя в комнату. — Ладно, давайте поговорим сейчас.

Серёжка моментально вскочил, одёрнул одежду.

— Присаживайтесь, Алина Михайловна, — сказал он.

Мама усмехнулась и опустилась на диван.

— Как я понимаю, между вами всё случилось, — сказала мама. — Меня интересуют две вещи. Был ли секс безопасным? И какого чёрта вы спали одетые и сидя?

Я фыркнула. Серёжка глянул на меня и тоже засмеялся. Мама залилась вместе с нами. У меня классная мама. С родителями мне повезло. Но первый вопрос был вполне серьёзным. Я взглянула на Серёжку.

— Можно сказать, что нет, — пробормотал он. — Прерванный акт.

Мама внимательно посмотрела на него, потом на меня. На лице у неё было написано всё, что она о нас думает.

— Братцы мои, — сказала мама. — Поймите одну вещь. Юность — замечательная штука. И она совсем короткая. Тратить её на деторождение — просто преступление. Сейчас вы свободны и беззаботны, не создавайте себе проблем. И нам заодно. Наслаждайтесь. Только разумно.

Мама поднялась. Разговор был окончен.

Когда в ванной зашумела вода, Серёжка решился.

— Поль, и всё?!

Я кивнула.

— А твоему отцу она скажет?

— Полагаю, да.

— А он не запретит нам встречаться?

Я вздохнула.

— Серёжа, ты уже был рассмотрен. Оценен, измерен и признан годным. По правде говоря, они мне намекнули, что моя половая жизнь — это моё личное дело. Вот только про безопасный секс они тоже намекали. А я забыла.

Он обнял меня.

— Не бойся, ничего не будет. У меня всё получилось, я успел.

— Спасибо, — сказала я. — Пойдём, я приготовлю завтрак.