Мы любили (СИ)

Народ отозвался в том смысле, что давно и что надоело всё.

— Полина? — посмотрела Марьяна на меня. — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — сказала я.

— Вон там, — показала Марьяна. — Костюмы. Нам дали напрокат в театре. Их нужно подогнать, чтобы вы не смотрелись как ряженые. Полина, я на тебя надеюсь.

И она умильно взглянула на мою блузку. Всем в школе было известно, что некоторые вещи я шью себе сама. Я обалдела. Нас было шесть групп.

— Что? — спросила я. — На всех подгонять?

— О, нет-нет, — заторопилась Марьяна.

Я облегчённо вздохнула. Шекспировскую группу она взяла на себя. Эти представляли кусок из «Ромео и Джульетты». Остальным обещали помочь родители. Была ещё не устроена только наша группа. Но за нас Марьяна не волновалась, объявила она, потому что есть я. Я кисло пообещала, что ладно, подгоню костюмы.

На следующем уроке Марьяна попросила математиню отпустить нас работать над костюмами. Валентина Станиславовна выгнула бровь и не согласилась. Она внимательно посмотрела на нас с Серёжкой, и её губы тронула лёгкая усмешка, даже не усмешка, а так — намёк.

— Любезная Марина Ивановна, — сказала математиня, — после моего урока — хоть потоп. А сейчас позвольте мы начнём заниматься.

Марьяна как оплёванная пошла прочь, на ходу бормоча, что когда некоторые боролись за президентский грант, им помогала вся школа, а когда потребовалось оказать ответную услугу… Она хлопнула дверью так, что перекосился портрет какого-то там великого деятеля. Математиня повернулась к нам.

— Вы хотите сдать ЕГЭ, гуманитарии мои? Тогда — вперёд! Галицын, быстро к доске. Вчерашняя теорема и сегодняшнее задание. Уложишься в десять минут, будет пятёрка, невзирая на ошибки! Корнеев, приготовиться! То же самое. Я вам покажу, как мне демонстрации устраивать, лицедеи!

Потом она начала перекрёстный допрос, поднимая нас в шахматном порядке и буквально расстреливая своими формулами и определениями. К концу урока она подобрела.

— Ладно, не всё так безнадёжно, — объявила математиня. — Приду завтра посмотреть на ваше представление. Приложите усилия, дорогие мои. Не позорьте школу.

И она уплыла строго по звонку.

И сразу пришла директорша. У её мощного плеча крутилась разобиженная Марьяна. Директорша обозрела нашу пятёрку и велела отправляться в класс домоводства.

— Галицын, — окликнула она. — Сходи ещё раз в актовый зал. Они там снова напортачили.

— Не пойду, — объявил Сергей.

Директорша, подобрав монументальные корпуса, развернулась в его сторону.

— Уймите сперва Журавлёва. Он вообразил, что он гений! — торопливо сказал Сергей.

Этот Журавлёв у «бэшек» был чем-то вроде нашего Евгена.

— Пошли, — кивнула ему директорша.

— Не уходи без меня, — шепнул мне Серёжка.

И мы разошлись по разным углам.

В кабинете домоводства было пусто и тихо, но машинку нам открыли самую лучшую и шкаф с нитками — иголками — фурнитурой тоже стоял нараспашку. Я вывалила театральное тряпьё из мешка и велела им разбирать костюмы.

Они облачились. На Евгене с его накачанными мышцами всё смотрелось почти идеально, только было мятое и задиралось в разных местах. Я принялась поправлять и одёргивать.

— Это только погладить, — объявила я и повернулась к Артёму.

Артёму костюм шёл ужасно, вот только обвисал в разных местах. Я быстро подобрала подплечники, наметила места, где требовалось ушить, и велела раздеваться.

С девчонками было хуже. Актрисы, на которых шили эти платья, видимо были габаритными дамами.

— Ладно, — сказала я. — Сейчас подгоню костюм на Артёма, а потом займусь вами.

Артём стал натягивать то, что я уже сделала — брюки и широкую романтическую блузу. Получилось неплохо. Я расправила складки и объявила ему, что он может уже пойти к зеркалу. Глядя на него, мрачный Евген тоже принялся торопливо облачаться.

В это время сильно затарабанили в дверь. Наташка открыла. Ворвалась нервная Марьяна.

— Вы почему закрылись? — подозрительно спросила она.

— Да мы и не знали, что дверь закрылась, — мило улыбнулась Наташка.

Марьяна вошла, увидела Артёма и всплеснула руками.

— Как тебе идёт этот наряд, Артём. Тебе следовало жить в то время.

Пока она пристально разглядывала уже облачившегося Евгена, я передала Артёму сюртук.

— Ну, у мальчиков всё хорошо, — довольным голосом сказала мне Марьяна. — А как вы, девочки?

Она скептически осмотрела Светку и Наташку.

— Я ещё не бралась за них, — сказала я.

— Полина, — Марьяна выглядела очень смущённой. — Этот кабинет сейчас будет нужен. Здесь начнутся уроки. Может быть, ты пойдёшь домой? Возьми отсюда любые материалы, какие нужны.

— Примерять надо будет, — сказала я.

— А пусть девочки идут с тобой. Женю и Артёма мы отпустим. А вы уж постарайтесь, дорогие.

Я пожала плечами. Домой так домой.

Марьяна быстренько накатала нам пропуск из школы, и мы отправились собираться. По дороге я вспомнила Серёжкину просьбу.

— Идите, — пробормотала я. — Догоню.

В актовом зале стояла суета. Его украшали, тянули какую-то проводку с лампочками. Серёжку я нашла за компьютером. Как всегда! Он разулыбался мне навстречу.

— Ты уже всё? — спросил он.

Я рассказала. Он нахмурился.