Мы любили

- А ну, притормози, Серый! Ты правильно рассчитал, что я не буду драться в школе, но неправильно решил, что я не буду догонять тебя на улице.Потом случилась жестокая драка. При этом Евген был более массивный, более тренированный, более сытый. Осознав это, я отошла в сторонку, деловито и решительно распинала валявшиеся здесь какие-то ящики, выбрала рейку потолще, рванула. Палка подалась неожиданно легко. Я чуть не упала. Удержалась на ногах, перехватила рейку поудобнее. А потом, вкладывая в удар всю свою ненависть, врезала Евгену по хребту. Он как-то удушливо крякнул и осел.- Хорошо приласкала, - усмехнулся Серёжка. – Ну, и что с ним теперь делать?Из тени выступил Артём.- Идите, ребята. Я помогу.- Нет, стой, - начал было Евген.Но Артём попросил его замолчать.- С девчонкой ведь драться ты не будешь, правда?Евген вынужден был это признать. Тогда я швырнула ему под ноги палку, и мы ушли.Сергей никак не мог остановить кровь, сочившуюся из носа. Не помогал ни снег, приложенный к переносице, ни запрокидывание головы. Возле нашего дома он оглядел себя и огорчённо вздохнул.- Вот урод, испортил мне одежду. Если я в таком виде приду домой, мама с ума сойдёт. Слушай, - обратился он ко мне, - вынеси какой-нибудь пятновыводитель…Но я перепуганная его бледностью потащила Серёжку к нам домой.Открыл папа.- О как! – громко сказал он и позвал. – Алина, иди сюда!Прибежала мама, разахалась. И случилось то, на что я надеялась. У родителей сработал профессиональный инстинкт. Они у меня врачи. Серёжку вытряхнули из одежды, загнали в нос ватные тампоны и потащили нас обоих кормить. Серёжка попытался отнекиваться, но мама его даже не услышала. Она просто ставила перед нами тарелки, чашки, придвигала то хлебную корзинку, то маслёнку. Потом пришёл папа и увёл Серёжку в комнату, а мама взялась за меня. Я сказала, что не знаю, кто на меня напал, а Серёжка вот выручил.- Господи, какое счастье, что этот мальчик случайно оказался поблизости! Или не случайно? – спохватилась мама.

Я призналась, что не знаю.

- Какой красивый мальчик, - неожиданно и грустно сказала мама.

Мама разглядела его сразу. А вот мне понадобилось бог знает сколько времени.В тот день папа отвёз Серёжку домой на машине, как тот ни отнекивался. Вернувшись, он с удивлением уставился на меня и сказал:

- Отличный парень. Умный, независимый, смелый. Ты где такого нашла, Полинка?- Десять лет в одном классе, - вздохнула я и сама же своим словам ужаснулась. Десять лет!- Да? – сказал папа. – Никогда о нем не слышал на родительских собраниях.

- На родительских собраниях, - снисходительно пояснила мама, - говорят или об отличниках, или о двоечниках. А насколько я понимаю, этому мальчику быть отличником просто некогда.- Ну да, - подтвердил папа. – Он сказал, что живёт только с матерью. Неполная семья. Два последних года подрабатывает, чтобы облегчить жизнь матери. Занимается компьютерным дизайном. И ты знаешь, - папа невесело засмеялся, глядя на маму, - зарабатывает больше, чем я!Я удивилась. Не тому, что он работает. У нас многие зашибают деньгу, кто как может. А тому, как папа о нём сказал – почти что с завистью. Причём было видно, что зависть эта касается не количества денег, а чего-то другого. Папа и пояснил свои слова, потому что и мама почувствовала то же, что и я, и вопросительно смотрела на него.- Он, похоже, очень талантливый. Ему доверяют заказы весьма солидных клиентов. Даже я знаю названия этих компаний…Мама вдруг счастливо засмеялась, сгребла меня за плечи и качнула туда-сюда.- Смотри, Полинка, не наделай глупостей, - весело сказала она и добавила. – Как же быстро ты выросла…На следующее утро мама всучила мне книжку, открыв которую, я густо покраснела. Там были описаны физиология мужчины и женщины. Этот университетский учебник я уже не раз потихоньку изучала. Но мама об этом не знала. Она посоветовала мне тщательно ознакомиться с содержанием раздела о противозачаточных средствах и задавать вопросы, если что-то непонятно. Короче говоря, я получила официальное разрешение распоряжаться своим телом и своей сексуальной жизнью в свои восемнадцать лет.

Глава 3