Мы – люди!

Я не угадал. Впрочем, никто не угадал. И учёные на Земле не угадали. Красных карликов в этом секторе так много, что каждый член экипажа мог бы выбрать себе свой и болеть за него. По теории вероятности мы должны были искать нашу цель примерно два месяца. А потратили меньше недели. И всё благодаря Кондратенко. Я был в рубке, когда он приказал – буквально приказал! – Кэпу пропустить несколько десятков коллекторов, в том числе и перспективных, по мнению земных космологов, и идти к тому, который и оказался искомым. И 'Мечу' радировал бросить своё задание и следовать за нами.

Не знаю, как там Сколик, а Стрижаков, он мужик гордый, сразу перешёл на 'вы' и слегка надулся. По его мнению, адмиралу так поступать не следовало: есть же план полёта, утверждённый им самим на совещании буквально вчера! А сегодня…! Конечно, подполковник ничего этого вслух не высказал, но эта информация была прямо написана на его лице. И читалась до тех самых пор, пока мы не вышли в Космос у ничем не примечательного красного солнышка, и Маруся не сообщила нам сначала своё предварительное, а потом и окончательное заключение: наши галактические координаты совпадают с полученными от лунного мозга репторов. Мы в Системе Уголька!

На Кэпа было жалко смотреть. Правда он быстро с собой справился и даже поздравил шефа с удачей, но… Я конечно не в курсе его соперничества с генералом, но у меня создалось впечатление, что нечто подобное когда-то раньше между ними уже случалось. С аналогичным исходом.

В ходе короткого совещания было принято решение тщательно исследовать Систему, а затем заняться её поясом Койпера. Как будто, можно было придумать нечто иное! Система же оказалась типичной: шесть планет. Из них три газовых гиганта: самый большой с Нептун. Три планеты земной группы, все лишённые атмосферы. Пояс Койпера начинался в десяти астрономических единицах от Уголька и насчитывал около трёх десятков, соответственно, койперид. То есть ледяных планеток с максимальными размерами в несколько сотен километров. Три десятка, это больших, маленьких там были сотни и тысячи. Но нас интересовали только размерами не менее пятидесяти километров. По имеющейся информации, 'Яйцо' было вморожено именно в такую.

Поскольку ни 'Меч', ни тем более 'Алебарда' не смогли бы протиснуться в тоннели, ведущие даже к самым большим койперидам, а прочёсывать им весь пояс своим ходом в обычном пространстве, значило бы затянуть экспедицию на десятилетия или столетия, то в дело пошли челноки. Один на 'Мече' и два на 'Алебарде': штатный и генеральский. Все марки ПО-4. На генеральском ходил большей частью Саня Жариков в паре с Фаридом Мустафьевым. А иногда со мной. Потом, когда Кэп посчитал, что я достаточно натренировался на предмет входа-выхода, мы стали ходить в Фаридом. Это перестраховка, конечно: всё равно скорости человеческой реакции не хватает на эту процедуру, челноком в любом случае управляет комп. Но так положено.

В коллекторе Системы нас направляют к устью тоннеля, ведущего к сегодняшней цели. Короткий, узкий тоннель, толчок, и мы уже около ледяного тела, миллиарды лет неспешно накручивающего круги по орбите вокруг своего светила, которое отсюда видится просто яркой, красной звездой. Мы облетаем койперид, осматриваем его визуально, снимаем на видео. У нас работает аппаратура, которая регистрирует металлические включения во льду. Как правило, этих включений имеется больше, чем достаточно, но все оказываются значительно меньших размеров, чем искомое 'Яйцо'.

Четыре-пять часов, и съёмка завершена. Возвращаемся на 'Алебарду' усталые. Назавтра, если повезёт – полёт к очередному объекту. В ином случае – вахта. Хотя у 'Алебарды' два челнока, а у 'Меча' только один, повезло немцам.

***

Гюнтер Сколик.

Услышав этот доклад пилота, я тут же включил ретрансляцию на 'Алебарду':

'Господи подполковник! Наблюдаем на сканере металлическое тело, приблизительно цилиндрической формы. Оно внутри ледяного массива. Похоже, они сначала пробурили отверстие, потом ввели туда судно, а вход заткнули двухсотметровой ледышкой, приморозив её заподлицо'.

Я спросил:

'А какова длина судна, если это судно?'

'Не менее километра, но поскольку оно уходит вглубь койперида, сканер однозначно не определяет. Температурных аномалий тоже нет'.

'Давайте ребята, смотрите внимательнее, это может быть и метеоритное тело'.

'Смотрим, господин подполковник, подошли поближе. На поверхности койперида наблюдаем нечто вроде деформированных параболических антенн. У них был радиоцентр!'

'Отличная работа, лейтенант! Пока не предпринимайте никаких действий…'

'Тут дыра с другой стороны заглушки!' – перебил меня пилот челнока. – 'Овальное отверстие во льду, размером примерно четыре на пять метров. За ним тоннель. Он слегка извилистый, стенки гладкие, просматривается метров на пятьдесят…'

Неужели какой-то тоннель во льду может сохраниться десятки миллионов лет? Или при пяти градусах Кельвина может? Я продублировал приказ:

'Лейтенант, зависните в километре, ожидайте подкрепления. Никаких действий не предпринимать!'

'Есть, господин подполковник!'

***