Мы, Мигель Мартинес. Война

Пятнадцатого рано утром войска армии «Карпаты» вступили в Чехословакию, в направлении на Мукачево и Ужгород, отрезая Хуст от связи со страной. Чехословацкие части, в том числе пограничная стража откатывались в сторону Кошице и Преслава, не вступая в бои с армией захватчиков. Послы Великобритании и Франции оказывали давление на правительство республики, в который раз предав её. Они настаивали на передачу Тешинской области под контроль Войска Польского и начала переговоров о дальнейшей судьбе этого края, в котором кроме венгров и русинов проживало множество поляков. По мнению Лондона это было достаточным основанием, чтобы, как минимум, ввести там двойное правление или же передать эту область Польше. По мнению британских и заокеанских стратегов, получение Варшавой этой промышленно развитой области резко усилит усилить военный потенциал молодого агрессора и позволит ему в обозримом будущем начать полномасштабное вторжение уже на Восток — в СССР. Было удивительным тот факт, что правительство Франции пошло в фарватере политики лимонников. Правда, правительственный кризис в Париже еще не привёл к отставке кабинета министров, точнее, он продолжало выполнять свою функцию до внеочередных выборов, назначенных на двадцать третье марта этого года.

У меня же началась черная полоса — до выздоровления Лины было далеко, а тут, в последней партии прибывших военных специалистов оказались две весьма значимые фигуры, которые я никак не ожидал увидеть. Первой — и самой неприятной из них оказался видный деятель Коминтерна Андре Марти. Почему он попал в Германию, а не принимал участие в выборах, на которых во Франции коммунисты и социалисты решили выступать одним блоком, мне было непонятно. Кроме того, я очень хорошо помнил из истории СВОЕЙ реальности, что именно товарищ Марти приложил свою руку к аресту и расстрелу Кольцова, таким образом он покрывал собственные неудачи и ошибки, совершенные во время Гражданской войны в Испании. Помимо этого были основания считать, что он активно поучаствовал в воровстве средств, направляемых СССР на помощь республиканцам. И сейчас он приехал с серьезными полномочиями от Коминтерна, намереваясь взять всё в свои руки. И единственной преградой на его пути оказался ваш покорный слуга. Поскольку мои полномочия от товарища Сталина были никак не меньшими, нежели его. Надо сказать, «товарищ» Марти попытался меня прогнуть при первой же встрече, подчёркивая свои полномочия и доминирующую роль Коминтерна над ВКП (б), чем он аргументировал необходимость моего перехода под его начало. Получил отлуп, чуть скорректировал свою позицию, предложив мне не вмешиваться в военный аспект действий, которыми он будет руководить самостоятельно, а мне оставит надзор над политической обстановкой.

Не могу сказать, что я был этими предложениями обрадован. У меня были все основания не доверять товарищу Марти. Как говориться, подстелил я соломку заранее. Помог мой французский друг, капитан Гюстав Бертран (конечно, этот представитель разведки никаким другом мне не был, но заработать он не отказался, тем более, эта информация почти что лежала на поверхности, необходимо было только ее аккуратно раскопать). В общем, Андре Марти хотя и заявил, что разорвал свою связь с масонами, на самом деле продолжал работать не только на Коминтерн, но и на братьев-каменщиков. Кроме того, он предоставлял информацию о некоторых коммунистах французской полиции[1]. Зачем? Чтобы упрочить свое положение и влияние. Таким образом он «топил» своих самых активных и влиятельных конкурентов. А поскольку выгодополучателем этого процесса была полиция, а не разведка, доставить несколько неприятных моментов своим коллегам-конкурентам, тем более за приличную плату, господин Бертран не отказался. Мало ли кому захочется увеличить свой пенсионный фонд? Впрочем, как признался сам капитан, он оформил слив этих документов как борьбу с коммунистическим вилянием во Франции. За что получил небольшое поощрение от начальства. Да, мне у таких зубров разведки учиться еще и учиться!