Мы, монстры. Книга 1. Башня (СИ)

Говорили, даарцы пытались подняться на Гъярнору — гору, где когда-то жили боги. Сами вздумали стать богами. Говорили, что даже поднялись. И возможно, именно там теперь стоит каменный дворец, который никто никогда не видел. И даарцы впитали силу богов, и теперь никого и ничего не боятся. И не нужно им тоже ничего. Кутаются в шкуры убитых волков, превращаются в зверей сами, как на небо выходит полная Рихан. И с великанами их женщины спутались — потому огромные стали получаться.

И с ветрами договорились. Как иначе объяснить, почему их до сих пор с тех скал не посдувало к чертовой матери?

И каждый новый король Даара берет себе имя в честь своей страны.

И кто их там разберет, который у них сейчас король. Или то все один и тот же — бессмертный. Полубог же.

О Дааре много говорили. И Бордрер совершенно не знал, чему из этого можно верить. В божественную силу не верил определенно: он и в самих богов не верил. Не было их никогда, считал он, пустые сказки для детей. Глупости.

А оборотни и великаны — это вполне может быть. Смешения кровей под запретом в цивилизованных странах. А дикарям никто не указ. Лишь бы не воевать с ними — этого он боялся больше всего. Невозможно воевать с неведомым: не знаешь, куда бить.

Страшнее Даара был только Феррон.

Хорошо, что оба были далеко на севере. И Бордрер все еще надеялся, что они перегрызутся друг с другом.

— Я не звал тебя, — отметил Тейрин.

— Срочное дело, — коротко поклонился Бордрер.

— Твой советник? — спросил Риирдал, не сводя пристального взгляда с Бордрера. А Бордрер увидел, как на мгновение в глазах Тейрина вспыхнуло очень человеческое изумление. Он и сам удивился — очень непривычно, по-панибратски прозвучал вопрос. Тейрин не привык, чтобы с ним так разговаривали. Никто не привык — он Повелитель Верхних земель. А тут нечто в грязных сапогах вваливается в его белый дворец, пачкает его полы, еще и вопросы задает так, будто они с Тейрином — давние дворовые друзья.

Дикие люди там, в Дааре. Они небось и с королем своим, полубогом, одной толпой на волков охотятся. И едят из одной тарелки. Руками.

Любого из своих Тейрин за подобный тон уже уничтожил бы — лично кинжалом серебристым, что на поясе висит, зарезал. А этого и тронуть не может — Тейрин умный мальчик. И войны с Дааром опасается не меньше, чем Бордрер. Может, даже больше. Бордрер давно заметил: Тейрин будто видит скрытое.

И от этого еще сильнее хочется заглянуть туда, под белую доску. Дверь у него там потайная что ли и оракул какой-то за ней сидит? Так тоже ведь нет. Бордрер прежде, чем связываться с ребенком, все проверил и перепроверил. Обычный испуганный мальчик, вот кем он был. Умный, да, не зря к нему пришел, но — обычный. Только на ребенка не был похож — сразу будто взрослым был. Но среди детей, которых видел Бордрер, мало кто был похож на ребенка. Все — зверята зубастые.

А этот — человек. Кристально чистый и холодный.

— Советник... в своем роде, — после паузы ответил Тейрин. — Но сейчас, как мне кажется, за советом он пришел сам, не так ли, Бордрер?

— Повелитель… — начал тот, еще раз отвесив поклон — нужно было брать Тейрина на контрасте с Риирдалом.

— Не сейчас, — прервал его Тейрин. — Я не закончил беседу, как видишь. Но ты можешь подождать здесь.

Риирдал еще какое-то время буравил его взглядом, потом развернулся к Тейрину и заговорил:

— После Мадага мы дважды выходили на след, но каждый раз след терялся. Он очень умело заметает следы. Последний раз настигли его почти у самых стен. Там я потерял всех. И получил ранение.

— Сейчас в Дааре неспокойно, — напомнил Тейрин, вновь уткнувшись в свою доску и передвигая фигурки. — Странно, что оборотни, кроме одного, там, а один из лучших охотников — здесь.

— Да знаю я! — раздраженно отмахнулся Риирдал, и на этот раз Тейрин ничего не выказал — ни удивления, ни злости. Хотя там, глубоко, оно все определенно было — от Повелителя не отмахиваются. Но Риирдал смотрел прямо на него, и Тейрин в очередной раз продемонстрировал, как должен владеть собой хозяин положения.

Бордрер не успел удивиться наглости гостя во второй раз, потому что тут же удивился его движению. И сам непроизвольно дернулся за оружием — Риирдал протянул руку к столу и взял в ладонь кубики. Но Тейрин не шелохнулся — и Бордрер остановил собственное движение, не дав ему ему завершиться. А Риирдал встряхнул кубики в кулаке, выбросил на стол и передвинул несколько фигур.

Впервые Бордрер видел это: Тейрин играл не сам с собой.

Никто в эту чертову игру здесь играть не умел, а дикое существо из Даара — двигало фигурки. И глаза у Тейрина снова на миг вспыхнули — когда оценил ход. Совсем на мгновение, но он ожил, оттаял.

“Нужно научиться играть, — в который раз сказал себе Бордрер. — Вот разберусь с проблемой — буду учиться”.

Он так уже не впервые думал. Но проблем всегда оказывалось слишком много.

— Ты пойми, — сказал Риирдал, пока Тейрин изучал доску. — Он не просто оборотень. Зверь — страшная угроза. Он опасен не только для Даара — для всех нас. Потому я здесь. Свой отряд отправил в Даар, оставил рядом только двоих… Не нужно было их оставлять.