Мы можем жить среди людей

В голосе Таис слышалась явная издевка. Насмехается, что ли? Эмма коротко глянула на Федора, но тот был серьезен и невозмутим. Лучше не отвечать, чтобы не ввязываться в перепалку. Не до ссор сейчас, хватит уже.

Повернув щеколду кладовки, Эмма замерла, испуганно уставившись на Кренделя. Парень сидел на корточках, упираясь руками в пол. Сощуренные глаза его совсем стали черными, страшными, рот осклабился в подобии улыбки, подбородок выдвинулся вперед. Издав низкое, грудное рычание, Крендель прыгнул на Эмму.

Удар в грудь опрокинул навзничь. Темные глаза Кренделя оказались совсем близко, он дыхнул прямо в лицо Эмме и рванул за горло пальцами. Ногти у него оказались длинными и острыми. Ужас цепко свел скулы, и крик утонул где‑то в груди. Но в тот же момент Крендель отлетел в сторону, и руки Федора подхватили Эмму и приподняли.

— Цела? — выдохнул Федор.

— Федор! — закричала Таис.

Крендель прыгнул, точно мячик — попрыгунчик. Резким движением он сбил с ног Федора и отшвырнул к стене. Эмма все еще сидела на полу, опираясь руками, и потому, увидев над собой темные глаза без белков, поняла, что это смерть. "Они здесь…" — пронеслось в голове.

Крендель зарычал, обнажив зубы, и набросился вновь. Руки его сомкнулись на горле, Эмма захрипела, заваливаясь на спину. Вдруг хватка парня ослабла, он дернулся, отпрыгнул, высоко взвизгнув. Присел на корточки, и тут Эмма увидела, как Таис сделала длинный выпад и всадила в грудь Кренделя нож по самую рукоять.

Крендель вздрогнул и рухнул на пол. Голова его странно повернулась, и веки без ресниц опустились на темные глаза.

— Зараза такая… — проговорила Таис и кинулась к Федору, — Федь, ты как? Слышишь?

Эмма закашлялась, провела ладонью по горлу и увидела на пальцах следы крови. Сон ей снится, страшный сон… В котором дети сходят с ума. И уже не свихнувшихся роботов надо боятся, а детей… Или бывших детей…

— Где Крендель? — глухо спросил Федор, приподнимаясь.

Падая, он ударился головой о стену, и видимо, отключился. Проведя рукой по затылку, он поморщился и спросил, глядя на Эмму:

— Ты как?

Эмма лишь кивнула в ответ.

— А Крендель? — снова спросил Федор и посмотрел на распростертое тело и растекающуюся лужу густой темной крови.

— Крендель умер, — твердо сказала Таис и, опустившись рядом с Федором, положила ножик на пол. Тот самый ножик, которым на базе резали хлеб…

— Ты спасла мне жизнь… — язык, наконец‑то, начала поворачиваться, хотя мысли метались в голове, точно бабочки. Слишком быстро, чтобы ухватить и рассмотреть.

— Ну и что? — Таис глянула на Эмму, и впервые в ее взгляде не было злости или ехидства, — Здесь у нас свои Законы. Мы защищаем друг друга, так принято.

— Молодец, Тай, — сказал Федор и встал на ноги, — Эта тварь убила бы Эмму, а после нас с тобой.

— Теперь я его убила. Нарушила Закон…

— На фриков Законы не распространяются…

— Или надо придумывать новые Законы. Что полагается тому, кто покушается на человеческую жизнь? Штраф в виде снятых бонусов?

— Эммку он поцарапал зверски, — Федор наклонился, осмотрел шею, лицо Эммы. Серые глаза его оказались совсем рядом, и Эмма смогла разглядеть зеленоватые лучики, идущие от зрачков.

Она почему‑то смутилась, невпопад ответила:

— Вроде да…

— Шея у тебя расцарапана. Пошли, надо смазать мазью. Не бойся, я вымою руки.

— А этот… Крендель… что с ним делать?

— Сжечь в печи, — тут же отозвалась Таис, — упаковать в мусорную тару и оттащить в печь. После надо отдраить тут полы.

— Надо отмывать чем‑то специальным, дезинфицирующим. Это же зараза… — заметил Федор.

6.

— Зачем вы его убили? — не понял Валёк, — Напал на вас? Ну, и что? Вас же трое было. Надо было скрутить его, связать, сунуть лекарства. Ничего себе, вы запросто взяли и убили человека! Кто это сделал? Кто всадил в него нож?

— Неважно, — ответил ему Федор.

Таис хмыкнула, вздернула подбородок и громко заявила:

— Это я его убила. Вот так. Взяла и убила человека, представляешь, Валёк?

— Я догадывался, что это ты. Мы должны принять меры и наказать Таис. Так просто спускать это нельзя. Эмма, что скажешь?

Шея уже не болела, после того, как Федор осторожно смазал царапины мазью. Сказал, что синяки пройдут за пару часов, а царапины затянутся только к утру, и придется немного потерпеть. Теперь Эмма стояла в общем коридоре, и говорить ей абсолютно не хотелось.

Она зачем‑то закрыла горло рукой и хриплым голосом произнесла:

— Таис спасла мне жизнь. Если бы не она, Крендель задушил бы меня…

— Вот именно, — вмешался Федор, — посмотрите на ее шею. Точно так же на меня и Таис напал их Жека. Они становятся опасными от этой болезни.

— Не обязательно было убивать, Федор! — Валёк повернулся к нему, в голосе его зазвенело напряжение, — Можно было просто связать и закрыть!

— Я бы посмотрел на тебя, что бы делал ты. Я же говорил — он стал очень сильным. И у него появились нечеловеческие способности. Прыгучесть и сила. Он рычал и драл ногтями Эмку! Как по мне, так лучше пусть умрет Крендель, чем Эмма!

— Ну, хорошо, — согласился Валёк, — а убирать кто все это будет? Нагадили на нашей территории, кто будет заразу эту отдраивать?