Мы — можем!

На «двадцать пятом» нас переодели в сухое, выдали новехонькие рыбацкие штормкомплекты, резиновые сапоги и махровые полотенца в статусе портянок.

Когда очередь дошла до старпома Димы Калениченко, Мастер АС засомневался, глядя снизу на двухметрового Чифа:

— А Вам, наверное, сорок пятый номер нужен?

— Сорок седьмой, — потупившись, ответил Дима.

Ребята подсушились и пошли назад, а мы остались вшестером. Впрочем, седьмым был корабельный пес Баркасик. В его тщедушном тельце жила мужественная душа морского волка. Видели бы вы, с каким презрением этот рыжий малыш смотрел на валы, перехлестывающие через палубу!

Ни помыть руки, ни согреться. В опустевших каютах держалась температура плюс четыре-шесть градусов по Цельсию, как в хорошо отрегулированном кухонном холодильнике. Кончался короткий зимний день. Мы собрались в столовой экипажа. Подлечились от простуды, подкрепились хлебцем с колбасой. Потом пошли спать. Мне предоставили чью-то каюту и два одеяла. Раздеваться не имело смысла.

С утра начало стихать. Мы обновили промеры глубин вокруг судна. Я запросил с «Геракла» погружные водоотливные  электронасосы. Аварийная партия притащила их на небольшом мореходном буксирчике по имени «Кембрий». Два насоса мы смайнали в МО. Один -  в отсек сыпучих грузов. Запитали их от АДГ, и работа пошла.

Обычная работа, если вода идет на откачку.

Уровень ее постепенно снижается. Насосы опускаем глубже и сами идем за ними, закрывая все вентили и клинкеты, попадающиеся на пути. А потом становятся видны места, где бьет вода под напором. Туда забиваем клинья и чопы.

Это общая схема, которая на деле выглядит не так просто. Под плитами МО открываются сплошные переплетения трубопроводов, между которыми даже руку трудно просунуть. Места водотечности, как правило, оказываются где-нибудь под агрегатами. Добраться до них кажется порой безнадежным делом. Причем все это происходит в темноте, при тусклом свете ручных фонариков и редких переносок, в железных джунглях МО. Но, как всегда, побеждает упорство. И вот АС уже зашевелилось на зыби.

Под берегом тоже шла работа. Военные братья завели буксир с «Гермеса» на «Водолей». Они всеми силами способствовали съемке этого суденышка с пляжа. «Водолей» пошел. Сначала туго, потом все быстрее. К нам подошел на два кабельтова «Нефтегаз-27», отличные сахалинские ребята. Вряд ли кто-нибудь в этих условиях смог бы подойти ближе. Мы завели при помощи того же «Кембрия» буксирную линию с «двадцать седьмого». На АС закрепили ее усами из стального троса диаметром полста шесть миллиметров. «Двадцать седьмой» вышел на тягу и легко стащил с мели подсушенный «двадцать пятый».

Моя аварийная  партия вернулась на «Геракл». Трое добровольцев с АС тоже убыли, но взамен подбросили четырнадцать человек из штатного экипажа.

К этому времени все остальные суда, участвовавшие в операции, покинули место событий, торопясь в Балтийск, так как передали штормовое предупреждение. Да и сама фактическая погода недвусмысленно предупреждала о том же. Пошел и «двадцать седьмой» с мертвым АС на буксире. Начало темнеть. И тут оперативный дежурный Балтийска огорошил нас.

— «Нефтегаз-25», вы якоря выбрали?

Мы объяснили ему, что якоря наверняка оборваны, так как признаков волочения их по грунту нет.  Однако ОД тупо стоял на своем:

— Отдайте полностью якорные цепи, или обрежьте. Иначе я не разрешу вам вход в Балтийск!

И вот вместо того, чтобы вслед за всеми благополучно укрыться в Балтийске, мы взяли курс в открытое море навстречу растущей волне. Наши попытки стравить якорь-цепи до жвако-галсов, точнее до устройства отдачи коренных концов, чтобы затем сбросить их полностью, не увенчались успехом.  Куски цепей, висящие на якорных клюзах, не могли своим весом вытянуть цепи из палубных клюзов. Оставалось одно — произвести обрезание.

На баке, щедро обдаваемом соленой водой, собралась веселая мужская компания. Один пилил толстенную цепь ножовкой по металлу. Другой придерживал его, чтобы не сломалось на качке полотно. Третий освещал ручным фонариком место реза. Четвертый прикрывал эту живописную группу от волны ватником, растянутым на руках, и своей богатырской спиной.

Тем, кому не доводилось пилить цепи второй категории прочности в таких условиях, могу сказать, что это очень нудный и трудоемкий процесс.

Наконец, звено лопнуло, и хвост обрезанной цепи шмыгнул в клюз. Громкое «ура» взлетело над баком и затерялось в реве нарастающего шторма. Но пока мы все еще уходили от спасительных ворот Балтийска навстречу этому шторму.

Тут по радиотелефону с «двадцать седьмого» нам подсказали, что в аварийном запасе должен быть комплект газовой резки с заряженными баллонами. И мы действительно нашли эти чудесные вещи! Вторая цепь была обрезана намного быстрее и легче. Только после этого мы получили «добро» на вход в Балтийск.

«Двадцать седьмой», выбрав подходящий момент, произвел разворот  на обратный курс — маневр опасный для мертвого судна с остатками воды в трех отсеках, но в пределах допустимого. Мы побежали в Балтийск.