Мы найдем силу в боли (СИ)

“Да… Пошли, Хармон.”

Сцена 2

Прогулка прошла в тишине, но к счастью, продлилась недолго. Вскоре они уже были на месте, у какого-то склада, который, казалось, готов было разрушиться от дуновения слабого ветерка. По стенам возрос плющ, а окна были разбиты вдребезги. Здание, да и все вокруг было пустынным, но так только казалось.

На протяжении всей дороги Вайолет видела, как Анжелика нервничает, но чем быстрее они приближались к пункту назначения, тем темноволосая девушка становилась несчастней. И, подойдя к двери, Анжелика без промедления открыла дверь. В помещении было темно и сыро.

”’Призраки’… наделены способностями видения того, что люди не могут?” Робко спросила Вайолет.

Закатив глаза, Анжелика наклонилась, чтобы поднять с пола заржавевший фонарь и пачку спичек. Дав их Вай, девушка прошлась к самому дальнему углу комнатки. Последовав за ней, Хармон увидела деревянный люк, ведущий под землю, ее спутница, порывшись в кармане, достала ключ и ловко отперла дверцу. Взяв у Вай фонарь, Анжелика поманила ее за собой, освящая впереди себя путь в неизведанный мир.

“Этот подвал был построен еще во время войны, чтобы защитить пациентов от бомб и взрывов…” Пояснила Анжелика, спускаясь по лестнице. Когда они ступили на землю, то две девушки увидели старое выцветшее покрывало, предназначенное, видимо, как дверь. Энджи, не задумываясь, отшвырнула его в сторону. “А теперь он используется для того, чтобы скрыть преступления.”

Вайолет потребовалось несколько секунд, чтобы осознать то, что она сейчас видела и только что услышала. Ее глаза жадно всматривались в каждую деталь, это была просторная комната, слабо освященная, здесь витал тяжелый воздух, насквозь пропитавшийся старым этанолом, от чего у Хармон закружилась голова. Здесь было почти полсотни кроватей, стоявшие точно друг напротив друга у стен, большинство которых были кем-то заняты. Ничего не привлекало внимания, помещение вполне могло сойти за довоенный лазарет… Только вот пациенты отличались. Вайолет ахнула от ужаса, когда ее зрение привыкло к темноте и она увидела полную картину. Она попыталась отступить назад, но Анжелика крепко схватила ее за руку. В комнате стоял едва слышный шум от оков, издаваемый людьми, привязанными к кроватям, и в такт качающими головой. Вайолет не могла с точностью сказать, видят ли их эти существа, или нет. Их глаза были покрыты пеленой… если не были и вовсе белыми.

Слабые… Совсем не похожие на людей… Десяток слов пробежался в ее голове, когда она попыталась описать всех этих тайных пациентов. Они были ужасно худыми, казалось, одним только прикосновением их можно было сломать. Их кожа была почти прозрачной. Вайолет могла поклясться, что видит, как по их тонким венам струится темная кровь. У большинства из них не было волос… бровей… Их кожу покрывала какая-то пленка, а все тело ‘украшали’ ужасающие, красные шрамы, которые послужили бы контрастом их бледной коже.

Здесь было необычайно тихо. Пациенты были неподвижны, никто не пытался освободиться от оков наручников. И хотя их вздохи были до боли тяжелыми, от страданий, что они испытывали, никто не издал ни единого стона, не последовало никаких жалоб или мольб, никто не просил о помощи или о том, чтобы прекратить их существование навсегда.

“Это именно те пациенты, которые якобы умерли от эпидемии туберкулеза семь лет назад.” Подытожила Анжелика, подойдя к постели одного из больных и присела рядом.

“Но… их не должно быть столько много.”

“Это происходило на протяжении многих лет… Люди, у которых нет семей, нет, того, кого бы волновало их местоположение, у них нет тех, кто бы за них боролся. Все они вдруг заболели и так же неожиданно исчезли.”

“И ради… Ради чего все это делается?” Задала вопрос Вайолет, пройдясь по всей комнате и осматриваясь вокруг.

“Все это делается во имя науки и любви… Нам так повезло, что мы попали к доктору, который оказался злым гением, но зато романтиком в душе.” С насмешкой ответила Анжелика, и взяла мокрую тряпку рядом с кроватью больной пациентки, а затем смочила ею вспотевший лоб девушки, лежавшей рядом с ней.

“Хочешь сказать, что он делает все это ради Мэри Юнис?”

“Ну… Может, не с самого начала… У него был оригинальный великолепный план о том, чтобы создать сверх-расу. Брайарклифф показался ему идеальным местом, чтобы продолжить работу, которую он начала в Освенциме.”

“Освенцим?” Удивившись, эхом повторила Вай. В газете она читала только о великолепной карьере доктора Ардена в Европе, но она никак не могла и предположить, что там имелась ввиду его карьера как нацистского мучителя.

Энджи кивнула.

“Была женщина… пациентка… она узнала его. Никто ей не поверил, но я… Я чувствовала, какое удовольствие он получает перед каждой электрошоковой терапии… Я слышала голоса… Чьи-то крики, которые я никак не могла распознать и понять, но потом… После того, что она рассказала мне… Все обрело смысл.”

“И какое отношение ко всему этому имеет Мэри?”