Мы наш, мы новый мир построим

Мне исполнилось шесть лет, когда внезапно умерла мама. Я видел, как внезапно почернел от горя отец, да и сам рыдал навзрыд. Светлая она была женщина. Расследование велось. Факт отравления был точно установлен. Не понятно, кому это было нужно. Мама вся была нацелена на отца, даже свою родню, Захарьиных Юрьевых, особо не продвигала сверх меры. Конкуренты из числа прочих боярских родов могли спать спокойно. Я помнил из курса истории, что первая, любимая жена, Грозного умерла молодой, но совершенно не имел сведений, когда это произошло, вот и не смог предотвратить. Горе и страх поселились в царском дворце. Слуги, если их служебные обязанности не диктовали обратного, старались не попадаться отцу на глаза. Очень уж взгляд у него был нехорошим. Да и боярам доставалось. Кто-то поехал в свое дальнее имение — в опалу, а кого-то и вовсе посадили в темницу. До казней дело пока не дошло, но чувствовалось, что еще чуть-чуть, еще какая-нибудь мелкая неприятность — и ага.

И неприятность случилась. Да еще и вовсе не мелкая. Война, которую мы так оттягивали, началась. Поляки с литовцами придрались к быстро развивающемуся и сильно кусачему русскому флоту. Что-то там у них утонуло. Повод. Всего лишь повод. Отец, кажется, даже обрадовался. Наскоро собрал войско и укатил брать Полоцк. Разведка доносила, что, несмотря на отсутствие животворящих пендалей от русских войск, процесс объединения литвинов и поляков все-таки идет. Видать, историки в моем прошлом мире, как это часто бывает у них, сочинили свою альтернативную версию для побудительных мотивов произошедших исторических процессов. Вот и поторопился мой родитель прибрать то, что пока плохо лежит. Пока появившиеся в Литовской стороне поляки не переложили это плохо лежащее получше. Даже если в дальнейшем успехов, как и в моем прошлом мире, в войне не будет, все боевые действия будут вестись на территории соседей, а не у нас.

Как и в прошлой версии истории, против Руси сбилась коалиция. Польша, Литва, Швеция и еле на ладан дышащие остатки Ливонского Ордена, подписавшего совсем недавно вассальную клятву Польской короне. Только вот Русь не была прежней. Знание надвигающейся темной и дурно пахнущей, оно, знаете, неплохо мотивирует. Использованы, оказались, и некоторые знания, полученные от меня, по поводу перспективных новинок. Передвигающиеся прямо в боевых порядках легкие колесные орудия, кремневые замки ударного действия для зажигания пороха в фузеях у стрельцов, пришедшие на смену фитилям, даже удобная одежда, выкрашенная в защитные цвета. Вроде, по отдельности — дадут локальный эффект, но, выставленные на игорный стол начавшейся войны воедино, могли сломать спину любому верблюду. Страна замерла в ожидании сообщений с поля брани. Или это только мне так казалось? Какая, в сущности, разница пахарю где-нибудь в глухой деревушке, затерянной в муромских лесах, кто победил в сражении где-то за тридевять земель от него. Тот пахарь и имени своего государя, зачастую, не знает.

Ожидание новостей с поля боя не затянулось. Сразу два гонца с промежутком в несколько часов принесли две победные вести.

— Даниил Адашев изгоном взял Нарву! — Победным голосом возгласил первый, будучи представлен пред ясны очи оставленного отцом местоблюстителя царского боярина Артамона Васильевича Милославского.

— Полоцк взят. Царь ранен при штурме. — Убитым, несмотря на победу, голосом проблеял второй.

Собравшиеся в зале вместе с местоблюстителем бояре сначала зашушукались, потом в голос заспорили. Я, просканировав мысли некоторых, самых значимых из них, незаметно вышел из зала. Следовало срочно навестить фра Джованьоли, начальника моей личной охраны.

Глава 2

Фра Джованьоли, чистокровный итальянец, участник десятков сражений у себя на родине, прибыл на Русь, спасаясь от многочисленных нажитых в результате этих сражений врагов. Милостиво принятый и поставленный на высокую должность главы личной охраны наследника престола, этот иностранец по определению не мог быть предателем в намеченном на сегодняшнюю ночь нападении дружинников нескольких высших бояр на нашу резиденцию. Но на всякий пожарный проверил с помощью своих тайных приемов и его. Точно не предатель.

— Истинно тебе говорю, воевода. Шуйские сговорились с князем Старицким. Сегодня ночью их дружины будут нас штурмовать. — В который раз пытался я уверить сомневающегося итальянца в достоверности своих данных. — Артамон Милославский — в числе заговорщиков, хотя своих воинов не предоставляет, но даст распоряжение охране на воротах Кремля пропустить отряды заговорщиков и после — не вмешиваться. Полковник Пушкин обещал нейтралитет своих стрельцов. Как и многие из бояр. Этой ночью на подмогу к нам не придет никто. И заранее обвинить их в подготовке заговора уже не получится. Да и доказательств у меня нет. У нас лишь один путь — отбиваться.