Мы не мафия, мы хуже

– Тебе бы тоже надо баиньки, – посмотрел на него врач. – Хоть пуля и навылет прошла, но все-таки…

– Бывало и хуже. – Итальянец махнул рукой. – С этим как будем?

– Сейчас отвезем его ко мне на дачу, – немного подумав, сказал врач. – Но это будет стоить…

– Деньги есть, – перебил его Турок. – Вполне хватит.

– Точно, – кивнул молчавший до этого Кубик.

– Кто омоновцев держал? – спросил Итальянец, когда врач отошел. – Я и то выскользнуть сумел.

– Медведь, – кивнул Кубик. – Он там и остался. Молодец парень.

– Из-за этого гада, – недовольно бросил милиционер в бронежилете, кивнув на лежавшего с простреленным виском человека, – ушли трое или двое. Троих наших подранил, одного убил. Ему ноги перебили, а он заорал: «Я не слабак!», – сплюнул милиционер. – И себе в висок. Гнида.

– А Робинзон этот, – сказал омоновец, – все молочком вас поил. Бандера, он и есть бандера. Атаман под носом был. А вы… – Не договорив, выругался.

– Так-то оно так, – оглянувшись и не увидев начальства кивнул забинтованной головой старший сержант. – Но если бы не они, то сколько бы еще этот завод работал. Там хрусталя полно и железобетонных изделий…

– Я чего прибалдел, – неожиданно улыбнулся омоновец, – когда этих, в растворе, увидел. Мужика, говорят, одного так и уделали там. А бабы!.. – Он рассмеялся.

– Робинзон Ниндзю взорвал и приятелей Наседина, – сказал подошедший милиционер. – Их бы все равно взяли. Ведь они под окном палаты, в которой Яковлев лежал, стали говорить, что…

– Начальство прибыло, – сказал милиционер, увидев идущего в окружении офицеров генерал-майора. – Будет выволочка по полной программе, – хмыкнул он. – Такое в пригороде, а никто и ухом не повел. Мужиков и женщин сколько в камерах было, – мотнул он головой. – Их всех в больницу отправили. Многие почти дистрофики.

– Нет. – Побледневшая Зоя отступила назад. Вошедший Волчара, остановившись, опустил голову. Она с рыданием бросилась на диван.

– Мама, – подбежала к ней Оля, – перестань, мамочка.

– Господи, – протяжно проговорила Зоя, – да когда же мы жить нормально будем? Когда все это кончится?

– Он вам квартиру в Москве оставил, – пробормотал Денис. – И какие-то деньги. Он…

– Где он? – подняв мокрое от слез лицо, вскрикнула Зоя.

– Он был у вас до семи утра, – высказал то, ради чего пришел, Волчара.

– Потом ушел. Так надо говорить, а то и вас затаскают. А так – случайная пуля. Он просто любил быть утром за городом, вот и…

– И правду сказать нельзя… Да что же это такое-то?! – со слезами на глазах спросила Зоя.

– Плохо, – вздохнул врач. – Он без сознания. Много крови потерял. Плохо, – повторил он.

– Что ты хоронишь его?! – не выдержал Итальянец. – Он должен выжить. Нужны деньги – скажи сколько. Будут. Но он должен жить.

– Я не говорю, – вспылил врач, – что он вот-вот умрет. Однако…

– Еще бы ты это сказал, – усмехнулся Шрам.

– Он что, – решился спросить врач, – воевал с вами?

– Он наш командир, – бросил Турок. – И этого вполне достаточно. Я все время думал, что война – это работа. Заплатили-и без страха и упрека, без стыда и совести шмаляй тех, кто на той стороне, и Бог простит. А сегодня, как увидел эту каторгу, внутри что-то захолодело. И понял, что никакими деньгами все это для тех, кто за решеткой там сидел, не окупишь. И если он умрет, это будет высшая несправедливость. Иваныч, конечно, тоже не должен был. Уже в годах, а полез молодость вспоминать. Но держался молодцом. Его кто? – взглянул он на Кубика. – Те или милиция?

– Омоновцы. Он их придерживал у главного входа. Нам давал возможность уйти. Не в них стрелял, а держал, чтоб не совались. Его и свалил кто-то. Волчара сумел вытащить. Молодец мужик. И брата Атаманова выволок. Его, правда, говорят, взяли. Но если будет молчать, хрен чего докажут.

– Ко мне, говорят соседи, – улыбнулся Итальянец, – уже приезжали. Но мои соседи – добропорядочные граждане и заявили, что я был дома, ибо полшестого утра слышали музыку. Даже участковому жаловаться будут.

– А я уже три дня как у матери в деревне, – кивнул Шрам. – Правда, плакала, когда я звонил. Ты, говорит, меня в гроб вгонишь. Но ментам скажет.

– Неплохо погуляли, – кивнул Итальянец. – А сейчас просто необходимо затихнуть. В общем, с ним, – он посмотрел на врача, – все должно быть о'кей.

– Сделаю все, что в моих силах.

– Поехали, мужики, на речку, – потянулся Кубик.

Аудио остановилась. Сидевший за рулем Семен вышел. Пригладив усы, потянулся.

– Чего встал-то? – спросил сидевший на переднем сиденье Гога.

– Нам в кусты надо, – хихикнула Елизавета.

– Пивом напоил, – сказала, открывая дверь, Зоя, – а теперь спрашивает.

Женщины быстро ушли в лесополосу.

– Не зря мы в город едем? – спросил Гога. – Ведь там…

– Все нормально будет.

Семен хотел еще что-то сказать, но из лесополосы раздался громкий крик и грохнул выстрел. Гога и Семен бросились в машину.

– Гога! – Из-за деревьев выбежала Зоя и, постоянно оборачиваясь, стремительно помчалась к дороге.