Мы не подходим друг другу

В гостиной я вижу Даню. В одних джинсах, босиком. Весь взъерошенный и взвинченный. И пьяный в стельку. Он сидит на диване, закинув ноги на столик, и пьет виски прямо из бутылки.

Все, что я хочу, так это пройти незаметно в свою комнату. Но это невозможно. Он смотрит прямо на меня. Его взгляд стеклянный, но прищурившись, он ловит фокус и теперь в его глазах я вижу узнавание.

- Нагулялась? - цедит он заплетающимся языком.

И звучит это так зловеще, что мне становится немного страшно. Поэтому игнорирую его. Лучшее, что я могу сделать сейчас, так это не связываться с ним. Пересекаю молча гостиную, когда слышу себе вслед:

- Куда ты, ведьма? А поделиться впечатлениями?

Я останавливаюсь не в силах двигаться дальше и произнести хоть слово. Да и что он хочет от меня услышать? Как я плакала из-за него? Или то, что влюбилась?

- За что мне такое наказание? – кричит Яроцкий, и я вздрагиваю от злости в его голосе. – На хрена мне тебя подсунули? Изменись Даня, Настя хорошая, она сделает тебя лучше. А я не хочу лучше! Я хочу так, как было!

Наказание? Можно подумать он награда, о которой я всю жизнь мечтала.

Разворачиваюсь, чтобы осадить его. Умом понимаю, что не стоит с ним связываться сейчас, но ничего не могу сделать. Мне нужно выговориться, но я не успеваю. Он перебивает все мои мысли:

- Да таких, как ты пруд пруди! Бесплатно и без долбаного брака! В любое время и в любом месте! Чем ты лучше!? Чем!?

Что бы я сейчас ни сказала, он меня не услышит. Поэтому снова разворачиваюсь и бегу в свою комнату, пока ноги слушаются меня. Никогда не видела Даню в таком состоянии, поэтому страшно уже не немного. Уже на лестнице слышу вдогонку:

- Я не хочу с тобой дружить, Настя Авдеева!!! Я ничего с тобой не хочу!!!

А потом Яроцкий разбивает бутылку. Не знаю обо что он ее долбанул, но звон от разлетающегося стекла заставляет меня вздрогнуть и прибавить шагу.

В комнате запираюсь на ключ и часто-часто дышу. Напугал меня Даня сильно. Так сильно, что я даже забыла, почему на него обиделась. Стою, прислонившись ухом к двери и прислушиваюсь к звукам. Но, слава богу, Даня меня не преследует. Облегченно выдохнув, я забираюсь в постель, даже не приняв душ, хотя не отказалась бы освежиться и привести немного свои мысли в порядок. Думала, не усну, но как только, оказываюсь под теплым одеялом, тут же проваливаюсь в царство Морфея.

Проснулась после обеда. Есть хотелось жутко. И так же жутко было выходить из комнаты. В надежде, что Яроцкий угомонился и спит праведным сном, я рискнула спуститься на кухню.

В гостиной идеальная чистота. Такое ощущение, что раннее утро мне приснилось.

На плите уже остывшая солянка. Но от ее запаха у меня слюнки текут. Я разогреваю вкуснейшее яство от любимой Маргариты Павловны и накидываюсь на него, как будто меня неделю не кормили.

Неожиданно для меня на кухне появляется Даня. И мое сердце начинает стучать быстрее. Не знаю от его появления или от того, что я представления не имею, как себя вести себя с ним.

Он проходит мимо, не обращая на меня внимания, накладывает себе тоже солянку, и разогрев ее, садится, напротив.

Я продолжаю есть, чувствуя, как накаляется воздух. Яроцкий не ест. Я стараюсь не обращать внимание на его присутствие, но это сложно. Он после душа и от него исходит тот самый аромат, который всегда кружит мою голову. Господи, он же тебя ни во что не ставит, а ты думаешь о том, как он пахнет. Все, что думает он о тебе, он сказал утром, напоминаю себе.

- Насть, извини, - его голос тихий и какой-то не естественный.

Я поднимаю глаза, и понимаю, что лучше бы этого не делала. Он красивый. Даже с красными глазами и помятым лицом. Но это не значит, что я все просто забуду. Ведь так?

И я не понимаю, за что он извиняется. За свой поступок или за утреннее поведение. Наверное, я слишком красноречиво смотрю, потому что он продолжает:

- Я был не в себе. Попросту бухой. И, правда, не хотел говорить то, что сказал. Но слово не воробей.

Он жмет плечами.

- Хорошо, - отвечаю, еще даже не поняв, приняты его извинения или нет.

И в чем-то обвинять его не вижу смысла. Хотя жду хоть одно слово. Ведь должен он объяснить, где он провел ночь и с кем. Я готова даже ко лжи.

- Это все?

- Все! Потому что за остальное не извиняются. А просят прощения. Даже не просят, а вымаливают. Но мы ведь не в тех отношениях, чтобы так себя вести, - в его словах я слышу обвинение, - так что оставим все, как есть.

Он, что думает, что я тоже с кем-то ему изменила? Утром я даже и представить такого не могла, но судя по тому, как Даня отодвигает тарелку и молча уходит, эта рыжая задница действительно думает, что ночью у меня был секс.

И я так возмущена этим открытием. Настолько, что хочу его послать подальше. Но вслух не решаюсь ему ничего сказать. Просто поднимаю руку и показываю фак, уверенная в том, что Даня уже давно покинул комнату.

- Я рад, что мы поняли друг друга, - слышу его невеселый голос и ужасаюсь тому, что начался не мой период времени.