Мы не «рабы», а внуки божьи! Языческая Русь против Крещения

Эти двоеверцы – скорее укрывшиеся не слишком толстым слоем христианской символики и фразеологии язычники.

Я говорю про тех, кто – помните? – родившись в православии, мог потом впасть в язычество и вновь прийти в лоно церкви. Про тех, к кому взывали церковные поучения – не язычники же их читали и слушали! Про тех, кто пытался совместить новую веру со старой, поклонение родным Богам с молитвами чужеземному Христу.

Для таких двоеверцев их способ поведения был просто способом выжить – выжить в кровавых бурях Столетней гражданской. Выжить на «полосе отчуждения» между истовыми христианами и непримиримыми сторонниками родной Веры.

Но… но это впервые на Руси появились люди, которым их выживание, общественный и душевный комфорт были важнее Веры. Стояла распря, множились приспособленцы, а времена, когда Руси нужнее воздуха оказались единство и стойкость, были не за горами.

Говоря о том бедствии, которое постигло Русь в наступившем, XIII столетии, перечисляют много причин её поражения. Не оспаривая их (хотя отчасти эти причины и придётся подвергнуть внимательнейшему пересмотру в следующей главе), добавлю одну – расколотое небо над Русью, разделение Руси – не только на множество маленьких государств, в конце концов такое было и в Европе, которая то страшное время пережила.

Также отметим, что христианство ни в малой степени не воспрепятствовало этому разделению – разделению на куда меньшие и слабые кусочки, нежели те, которыми были родовые княжения-земли полян, древлян, дреговичей, вятичей, кривичей, словен ильменских.

На землях кривичей, скажем, расположились Псковская земля, Полоцкое и Смоленское княжества – а многие из них ещё и внутри делились на частицы-уделы.

Но страшнее этого разделения, наверное, было разделение между посетителями капищ и прихожанами церквей, между теми, кто истово верил в Христа – и теми, кто полагал эту веру «уродьством», теми, кто чтил Предков-Пращуров – и теми, кто, как монах-летописец, приравнивал их к «калу», облепившему такую жемчужину христианской чистоты и праведности, как Ольга.

«Дом, разделившийся в себе, не устоит», как сказал тот, чьим именем раскололи дом по имени Русь.

Глава IV Под ордынским копытом (XIII–XIV вв.)

Всё исступлённее давленье

Громады мирового Льда.
Как ночь без края, как затменье —
На Русь надвинулась Орда.

Алексей Широпаев, «Русь»

Нас точит семя Орды,

Нас жжёт ярмо басурман,
Но в наших венах кипит
Небо славян!

«Алиса»

Первые грозы. Загадки Батыева нашествия. «Кому выгодно». Выбор потомков Батыя. Церковь на ханской службе. Свидетельствует Серапион Владимирский. Свидетельствует Пафнутий Боровский. Странные «татары». Вдали от Отчизны. Язычники на поле Куликовом. Как витязь Пересеет «стал» монахом. Перелом.

В XIII веке на Русь обрушилось одно из самых больших бедствий за всю её многострадальную историю.

В 1206 году на другом конце Евразии, у истоков реки Онон, на съезде монгольских князей, курултае, один из них, Темучжин, был провозглашен великим ханом – Чингисханом, буквально: Океан-ханом. Так началась Монгольская империя.

Очередной прилив на Запад степных кочевников, который уже по счёту – были гунны, авары, хазары, печенеги и половцы… а до них той же дорогой шли индоиранские кочевники – скифы, сарматы… вот только у предшественников не было и половины той строжайшей воинской дисциплины, той организации, которой отличались монголы.

Во главе прошлых орд и племён не стоял такой вождь, как Чингис. Настолько умный – и жестокий, настолько волевой – и настолько беспринципный. Гениальный политик, полководец, дипломат. Он бесподобно умел подбирать помощников, исполнителей для своих планов, использовать слабости и уязвимые места противников.

Рядовой единицей его войска была десятка – воины одной семьи, одного юрта (только надо помнить, что все эти «десятки» и «сотни» сугубо условные наименования; в «десятке», скажем, могло быть шесть человек или двенадцать).

Родаил формировал «сотню». Несколько аилов – «тысячу», и наконец, самой большой единицей войска был «тумен» или «тьма» – десять тысяч. Объединение нескольких туменов называлось «кошун». Сызмальства приученный сидеть в седле, драться с соседями за стада, каждый мужчина-монгол становился воином – если выживал.

Захватив ближние государства чжурчженей, тангутов, Северный Китай, монголы не остановились на этом. Они двинулись на запад, туда, где стояла богатейшая держава Хорезмшахов. Рухнул и Хорезм. Цветущие города сравнивали с землёй, истребляя и уводя в рабство население.