Мы невозможны…

— Господи, какие же мы с ним гордые идиоты! — воскликнула я, хлопнув себя в лоб ладонью.

— Согласен, — усмехнулся Ник.

— И где же он сейчас?

— Дома…

— Дома… — эхом повторила девушка.

ЭПИЛОГ

Мы подъехали к зелёному саду, в центре которого стоял небольшой двухэтажный симпатичный домик: стены из фресок нежно-молочного цвета, тёмно-каштановая крыша, растения с красивыми оранжевыми цветами. Где-то недалеко журчала вода, будто ручеёк. Место для дома было тихим, спокойным и уютным. Ник кивнул в его сторону, махнул на прощание рукой и двинулся с места. Я стояла в нерешительности и никак не могла набраться смелости, чтобы сделать шаг. Ладно! Будь, что будет!

Прошла по брусчатой тропинке, ведущей к дому, поднялась на крылечко и осторожно открыла дверь.

— Я же сказал, что не стоит закупать метал для облицовки! — раздражённый голос Андрея раздался неожиданно, и я остановилась в ступоре.

— Да-да, только каменную… Ганс, ты как маленький, ей Богу… Ладно-ладно, — Андрей появился из дверей кабинета, расположенном на первом этаже. На нём были джинсовые шорты, из кармана торчал какой-то чертёж, в одной руке он держал телефон, а в другой — карандаш. — Да, всё, отбой…. Да! — он закатил глаза к потолку. — И скажи ему, что я жду чертёж к концу недели! Чёрт… — он бросил мобильный на диван, стоящий в гостиной и прошёл по коридору в центр комнаты.

Я стояла, не шелохнувшись, боясь увидеть его злое лицо.

— Чёрт бы его побрал! Тупица! — он схватил со стола стакан и со всей силы швырнул его в стену, возле которой стояла я.

— Ой! — мой громкий визг заглушил разлетевшееся по разным сторонам стекло. От неожиданности ноги подкосились, заставив меня осесть на пол.

— О, Господи! — Андрей повернулся на звук. — Ники?! — его удивлённый взгляд сменился обеспокоенным, и он бросился ко мне. — Прости, я тебя ранил? — он опустился передо мной на колени и стал осматривать лицо, руки, поворачивая то так, то эдак.

— Привет… — я осторожно посмотрела на него.

— Привет… — его рассерженный взгляд сменился нежностью.

Мы сидели на полу, молча смотря друг на друга.

— Наверное, мне стоило сначала позвонить… — после недолгого молчания пролепетала я.

Андрей молчал.

— Я очень-очень виновата, я обошлась с тобой непростительно. Мне очень жаль твоих родителей, мне только-только сказали… так жаль! — выдохнула все свои накопившиеся слова на одном дыхании.

Он продолжал молчать, так внимательно глядя в мои глаза, что я не выдержала и опустила взгляд.

— Никогда не прощу себе, если вновь обижу тебя, я не хотела! Честно, не хотела! Я была такой дурой, поломала жизнь и себе, и тебе. Согласись я тогда выйти за тебя замуж, ничего бы не было, это всё моя дурацкая, никому ненужная гордость… — я тараторила, боясь, что он меня сейчас перебьёт и выгонит вон, но мне так хотелось успеть сказать о главном. — Я… я безумно виновата перед тобой и твоей семьёй за всю эту ложь, которую считала во благо, и я пойму, если ты меня никогда не простишь и не захочешь больше меня видеть, но я должна была… должна была попытаться, в последний раз… — и, наконец, осмелилась поднять на него глаза, полные отчаяния и слёз. — Прости меня… я так тебя люблю… если ты мне позволишь, то я всё сделаю… Скажи, что мне сделать, чтобы загладить свою вину? — мой выжидающий взгляд был обращён на него, страшно было даже вздохнуть и нарушить эту гнетущую тишину.

— Заткнись же ты уже, наконец, — прошептал он, вдруг прижав меня крепко к себе и накрыв рот долгим поцелуем.