Мы ничего им не должны! (СИ)

На площади Вольтера началось кое-какое движение, открыта кофейня – первые посетители расселись за столиками и читают хозяйский "Монитор", из полицейского участка в конце улицы выползают один за другим похмельные красномордые "ряженные", назначенные сегодня изображать французский "норот" для встречи императора, появились обычные праздные гуляки, каких в Париже всегда в избытке, и настоящий, реальный народ вышел – как без него? Разносчик катит тележку с товаром, девка-модистка тащит штук пять цилиндрических картонных коробок, маляр куда-то отправился со своими кистями и ведром, разнообразный мелкий рабочий и служивый люд спешит по своим повседневным делам. Вездесущие беспризорники клянчат мелочь у толстого буржуа, насели целой стаей, тот испугался и зовет на помощь полицейского. Старому сержанту же лень отвлекаться, он еще и не проснулся толком, всю ночь на посту простоял, в глаза хоть спички не вставляй, а тут "из-за пятака правительство беспокоють"? Обычная картина парижского утра, днем ее дополнят многочисленные экипажи всех типов от грубых ломовых телег, до изящных ландо и карет. Пока же мостовую оккупируют в основном одни пешеходы, лишь изредка проедет запряженный парой лошадей наемный фиакр, кто-то возвращается домой отсыпаться после ночного "веселья".

– Вроде как всегда… может мы ошиблись в расчетах?

– А ты присмотрись, уличных торговцев полицейские сгонять уже начали, и крыльцо парадное швейцар драит до блеска ровно солдат пряжку… в другой день подметать слегка соизволит, а тут разошелся.

Александр возражать не стал, разведка и наблюдение целиком лежат на Фигнере, а его задача – произвести один точный выстрел. Патроны, три красивые желтые лакированные гильзы с точащими наружу "клювами" тусклых свинцовых пуль разложены рядом с оружием на старом плаще, использованном для подстилки. Вчера один из них – четвертый, пришлось вскрыть, разрезать тканевую оболочку для проверки, не слежался ли порох. Боеприпасы "родные", фабричной работы из коробки, поэтому подвоха с этой стороны ждать не приходится, но тем не менее лишний раз "дунули на воду". Капсюли тут же лежат небольшой кучкой, несколько штук, и есть небольшой запас есть в специальном отсеке приклада карабина. Хорошая машинка Шарпс, была бы у Сашки такая под Фридландом в 1807-ом, да еще винтовка, а не карабин… весь полк такими вооружить, дали бы тогда ребята "мусью" прикурить знатно, впрочем, и со старыми ружьями тогда они французам смогли навешать "люлей".

– Заряжай, – наконец не выдержал и отдал приказ Самойлович… время уже к обеду клонится, Бонапарт или сейчас подъедет или во второй половине дня, шансы его встретить пока один к двум.

Тихий щелчок затвора, рычаг над спусковым крючком вниз-вверх прошелся, капсюль аккуратно установлен на брандтрубку, еще одно движение пальца и оружие поставлено на предохранитель. Если карабин попадет в руки полиции, то эксперты с ума сойдут от непривычного дизайна и примененных в конструкции материалов вроде пластика и титановых сплавов, в Париж привезли они с Самойловичем не реплику от итальянской фирмы Davide Pedersoli & C, а "осовремененный" вариант все той же системы Шарпса от другого производителя, внешние отличия не особо заметны на первый взгляд, но по сути "совсем другой коленкор", как говорят здесь. Что делать с оружием после акции пока не решено, по уму надо бросить прямо на месте, но с другой стороны относительно малые размеры… пожалуй, Сашка заберет карабин с собой, если сможет.

На площади кое-какие изменения, неужели Фигнер все же угадал? Люди в "штатском" и в самом деле удаляют разный "левый" народ, не особенно стесняясь в средствах. Всех зевак им не выгнать, но стараются агенты Фуше свести к минимуму число потенциально опасных субъектов. Александр закрыл глаза и постарался "прокрутить" в голове, как обычно развиваются события, благо видели уже не раз. Подъедет экипаж, дверцу откроет, спешившийся по такому случаю, солдат или офицер конвоя, всякий раз по разному. Сперва вылезет из кареты шкаф-охранник в лакейской ливрее, за ним и "Он" последует, затем второй телохранитель. Надо только уловить момент, когда цель не прикрыта кем-нибудь… движение к зданию, всего лишь три десятка шагов до подъезда, а там еще пять по ступеням, прикрытым ковровой дорожкой… важный швейцар в генеральском мундире у резных дубовых дверей… пять минут. Императору бегать не положено по статусу, он всегда ходит медленным, размеренным шагом.

– Твою мать! – вырывается невольно у Александра, громкий стук в дверь за спиной и сердце чуть не остановилось в тот же момент, они ведь никого не ждут, "зрители" со стороны на представление не приглашены…

* * *

Дворец Тюильри, официальная резиденция император Франции, полдень… по турецкому ковру за спиной Бонапарта слышны тихие шаги, чьи-то шпоры сапог царапают и рвут мягкую ткань.

– Сир… – почтительно обращается к "небожителю" запыхавшийся адъютант в форме гусара молодой гвардии и докладывает, что там случилось, не бог весть какое происшествие, но все же придется немного отвлечься от размышлений.