Мы новый мир построим...

В просторном холле было тихо. Пустовали кресла у низких полированных столиков, простаивали без дела игровые автоматы у стены. Продавщица киоска с какими-то пестрыми сувенирами за стеклом на миг подняла глаза от вязанья – и вновь опустила. Регбист стоял спиной к Андронову у барьера, оберегающего дежурного администратора от толп, жаждущих получить свое койко-место, и, кажется, заполнял обязательную гостиничную бумаженцию: ФИО, цель приезда и прочее, включая такие не перестававшие удивлять Андронова пункты, как дата и место рождения; ну какое отношение к поселению в гостинице имели эти пункты?

Приблизившись к барьеру, Андронов щелчком запустил еще одного «паучка» на правую штанину Регбиста, чуть ниже колена, – и поздоровался с миловидной черноволосой женщиной, похожей на Оксану из старого черно-белого фильма про украинскую предрождественскую ночь; только Оксану заметно располневшую, повзрослевшую (женщины ведь не стареют, а взрослеют!), сменившую косу на короткую прическу и злоупотребляющую ярко-красной помадой, доставленной каким-нибудь местным Вакулой все из того же «Петембурга». Регбист продолжал заполнять бланк, сверяясь co своим раскрытым паспортом, и не обратил на Андронова никакого внимания.

Получив такой же листок, Андронов подсел к ближайшему столику, спиной к владениям администраторши, поставил сумку на пол и, достав ручку и паспорт, принялся неторопливо выводить свои «прiзвище», «iм'я» и «по батьковi», а также липовый год рождения.

Он упражнялся в каллиграфии, прислушиваясь к тому, что происходит позади него, и, наконец, дождался.

– Семьсот девятый, – сказала администраторша. – Седьмой этаж, ключ там, на этаже, у дежурной. Только лифт временно отключен, так что уж вы...

– Доберусь как-нибудь, – раздалось в ответ. Андронов впервые услышал голос Регбиста; приятный такой, с легкой хрипотцой баритон, вполне соответствующий внешности «объекта». – Я когда-то занимался скалолазаньем.

Раздался смущенный смешок администраторши, и она извиняющимся тоном добавила:

– У нас вечно с лифтами проблемы. Лестница вон там, налево...

Андронов послушал, как удаляются шаги Регбиста, а потом встал и подошел к барьеру. И попросил, улыбаясь самой обаятельной из своих улыбок:

– Меня, пожалуйста, тоже на седьмой, в одноместный.

– Разумеется, мужчина, – ответили ему. – Мы же компактно селим, не вразброс.

Именно это и хотел услышать Андронов.

3

Дверь в свой номер Андронов оставил приоткрытой, чтобы слышать все, что происходит в коридоре. Вероятность того, что Регбист, только-только поселившись, отправится на встречу, была исчезающе малой, но Андронов не собирался рисковать. Оставив сумку на холодильнике в прихожей, он посетил туалет-душевую, а потом проследовал в комнату, вытирая руки прихваченным с вешалки полотенцем. Окинул быстрым взглядом стандартный набор – кровать, тумбочка, стол, стул, телевизор – и тут же направился к завешенной портьерой двери, ведущей в лоджию. Отодвинул тяжелую ткань и увидел сквозь застекленную снизу доверху дверь, что отсюда очень несложно попасть в соседний, семьсот девятый номер, где Регбист сейчас, наверное, готовится принять горячий душ. Андронов тоже не отказался бы от душа, но о таком удовольствии пока можно было только мечтать. Зато потом будет вдвойне... нет, втройне приятней. Или даже на порядок.

Утешив себя этой мыслью, Андронов прислушался – в коридоре было тихо – и, прежде чем покинуть номер, с высоты седьмого этажа обозрел распростершийся внизу невзрачный город. Да, никак не тянул этот город на Рио-де-Жанейро, отсюда он был виден почти целиком, со всеми потрохами, и окружали его какие-то карьеры и голые поля, расчерченные полосками деревьев. Поля казались сиротливыми... но все же созерцать их было приятнее, чем покрытую трещинами оранжево-апельсиновую равнину с высокими мясистыми кактусами...

Андронов тряхнул головой и, бросив полотенце на кровать, двинулся к выходу. Сумку с холодильника он забирать не стал – вышел в коридор и запер дверь номера на ключ. Да, душ ему пока не светил, а вот с чашкой-другой кофе все вполне могло получиться. Еще из окна такси он углядел расположенное наискосок от гигантской «Копилки» приземистое строение с зеркальными стеклами и вывеской «Театральне» – вероятно, в честь несостоявшегося учреждения культуры по соседству. Но главное было не в названии, а в информации на дверях: «Кафе працює цiлодобово». Что такое «цiлодобово» Андронов уже знал: «круглосуточно». А обозревая панораму из окна своего номера, он установил, что человеку, сидящему в кафе, ничто не заслоняет вход в гостиницу «Турист» Это был удобный наблюдательный пункт – и хорошо бы, чтобы в этом кафе действительно водился кофе.