Мы обещали не расставаться (СИ)

И тогда позвонила Зосимчику, всё ей рассказала. Та сразу приехала и принялась хлопотать. Стащила насильно Тинку с дивана, приволокла в ванную, заставила принять тёплый душ. А потом заставила выпить чаю. При этом не переставала ругаться:

- Да, сколько на свете мужиков-негодяев – и что из-за них всех слёзы лить! Не дождутся! Меня тоже бросали, я думала, умру, не выдержу, но жива и счастлива! И ты будешь счастлива! Я тебе обещаю! Хороших парней завались, открой пошире глаза и ты увидишь их. А то зациклилась на своём Вадковском! Единственный свет в окошке! А этот «свет» - обычный…Нет, нет, не возражаю, согласна, Вадим не подлец, а только оступился и нечаянно нагулял ребёнка! Так пусть и провалится куда-нибудь подальше от нас, раз не остерегался! Подумай и не жалей его. Он сам попал в ловушку к этой рыжей, знал же, что охотится за ним! Не силой же она тащила его в постель! А ты, дурочка, слёзы по нему горючие льёшь! Тьфу! Давай собирайся!

- Куда? – недоумённо пробормотала ошеломлённая гневной тирадой подруги Тинка.

К ней вдруг вернулось благоразумие. Действительно, не стоит убиваться из-за предательства любимого человека: Полинка же не насиловала его, он сам захотел. Значит, надо смириться.

- Мы поедем к одной целительнице, - решительно заявила Зосимчик, - я у неё уже один раз была, она, может, и не исцелит твою душу от вечной любви, но повеселимся и поразвеемся. Новые впечатления всегда утешают. Пойду позвоню, дома ли она. Телефон у вас в прихожей?.. А ты пока одевайся.

Глава XI

Ехали сначала на метро, потом почти час на автобусе. Народу битком: как раз был час пик – люди с работы возвращались. Но им достались места, хотя и в самом конце салона. К счастью, остановка их была последней, иначе бы по головам пришлось выбираться.

- Я, кажется, есть хочу! – жалобно призналась Тинка. – Со вчерашнего утра ничего не ела, кроме твоего чая сегодня.

- Ничем не могу помочь, - откликнулась Роза, - у меня в сумке только риса кило, банка сгущёнки и банка тушёнки, твоя тётя дала для целительницы, которая плату берёт продуктами. Потерпи, - помолчав немного, добавила мечтательно: - Знаешь, а ведь я давно сгущёнкой не лакомилась, в магазинах всегда за ней очередь. Не оставить ли её нам себе? Целительнице хватит крупы и тушёнки. Я, между прочим, в прошлом году ей привозила лишь макароны.

- О, Зосимчик, не шути так! Мы и без того с тобой, как две дуры, мчимся к целительнице за тридевять земель. Ещё и мечтаем скрыть от бедной старушки часть её заработка. И на что надеемся, просто смешно, если со стороны на нас посмотреть! Настоящее суеверие!

- Ну и что! – беззаботно пропела ей в ухо Роза. – Мы будем верить в целительство, гадание, магов! Кому какое дело, что мы едем к бабке-колдунье, мы же не будем её воспринимать всерьёз!

На конечной остановке народ быстренько разбежался кто куда. Уже смеркалось. Но в наступающей темноте улицы посёлка, куда девушки приехали, освещались хорошо. Они побрели к двухэтажным баракам. Роза примерно помнила, где живёт целительница, но на всякий случай уточнила у прохожего.

Старый деревянный барак был покосившимся, почерневшим от времени и выглядел безрадостно. Прямо с порога, только ступив в коридор, девушки чуть не провалились в дыру в прогнившем полу.

- В прошлом году такого не было, - заметила Зосимчик. – Да, воистину время ведёт к разрушению!

В конце коридора на первом этаже постучали в единственную обитую дерматином дверь. Открыла высокая, тощая женщина, одетая во всё чёрное. Впавшие щёки, бледная кожа с тёмными веснушками, огромные зелёные глаза. Старушка была необычной, вроде бы пожилая, с морщинами, но волосы без единой сединки, иссиня-чёрные.

- Что у вас? – бросила на девушек тяжёлый взгляд. – Ах да, разбитое сердце? Проходите!

- Точно такой станет Ардова через лет двадцать-тридцать, - шепнула Роза Тинке, пробираясь за ней по узкой прихожей, забитой какими-то коробками и тюками.

- Не станет, она не чёрная, а рыжая, - не сдержалась ответить Маслова, но на душе стало веселее. С Зосимчиком не соскучишься, и нигде с ней не страшно.

- Это тоже была рыжая, а теперь крашеная, не видишь, - не унималась Роза.

- Нет, мои волосы по-настоящему чёрные! - неожиданно вмешалась целительница, напугав девушек своей проницательностью, ведь она не могла же услышать их тихий шёпот.

Комната, в которой они оказались, была большой и полутёмной. Вместо электрического света горели свечи по углам и на столе, стоявшем посередине.

- Каждый человек вносит в чужой дом какую-то энергетику, бывает, и злую, - сказала женщина, - поэтому и горят здесь свечи, они мне показывают, с какой энергетикой вы пришли.

- Ну, и с какой? – не удержалась от вопроса Зосимчик.

- Свечи горят активно, не гаснут, значит, с хорошей. А вот если пламя начнёт дёргаться, стало быть, пошла отрицательная энергетика, - объяснила спокойно женщина и обратилась к Розе. – Теперь тебе нужно выйти.

- Я не могу, - заупрямилась та, - в коридоре могут быть крысы, а на улице пьяницы шатаются.

- Они ничего тебе не сделают, я их заговорила!