Мы обещали не расставаться (СИ)

Нет, у него по-прежнему озорно сверкали глаза, и говорил он жизнерадостно и метко шутил. Между тем уже не представлялся кем-то другим, словом, не играл роль британского битла Ринго, не надевал маску беззаботного весельчака или своего в доску рубахи-парня, был самим собой – искренним, открытым, но одновременно сдержанным.

В августе Тинке дали на работе отпуск. Без сомнения, поехать решила не к морю или ещё куда-нибудь, а домой. В последний год было столько потрясений и перемен, что хотелось спокойного, тихого отдыха в родных стенах, знакомых местах и среди любящих людей.

Перед поездкой в Башкирию заехала в Ленинград на два дня, чтобы Катюша смогла повидаться с бабушками и дедом. Прежде чем переехать в Свердловск, Алёшка объяснил ситуацию родным, выложив почти всю подноготную. Они его поняли и поддержали, а Тинке сказали, что будут считать своей, как до развода.

Узнала от бабушки Екатерины, что Вадим на гастролях на Дальнем Востоке. К её изумлению, та заявила, что жалеет его даже больше Алёшки.

- Он мне в детстве не нравился, - призналась старушка с сожалением. – Мягкотелый, послушный мальчик. Ни с отцом, ни с матерью не спорил. Держал себя тише воды, ниже травы. Вздрагивал в испуге, когда я к нему обращалась. И не обнимет, не прижмётся, как Алёшка. Тот шустрый рос, одним словом егоза. И теперь словно по радуге прыгает, всех радует и удивляет. А Вадим замкнутый, из него слова не вытянешь.

Это не так, хотелось возразить Тинке, но старая женщина, как и её тётя Рита не выносили возражений, они придерживались своей правды и сердились, если с ними не соглашались. Само собой разумеется, по прошествии времени убеждались в своей неправоте и кардинально меняли мнение, но редко признавались в ошибках.

- Уже потом я поняла Вадима. - Как видно, сегодня выпал для бабушки тот самый редкий случай признаний. – Его никто в семье по-настоящему не любил. По крайней мере открыто. Им только командовали да без конца одёргивали. Родители больше были привязаны к младшему сыну, а когда тот утонул в пять лет, оставшийся в живых сын, который всего-то был старше утонувшего на год, стал горьким напоминанием их потери, - Екатерина тяжело вздохнула, а потом, чуть помедлив, добавила: - Тогда дети на реке были с нянькой-раззявой. Обоих мальчиков захватило в воронку. Нянька успела спасти только одного ребёнка. Вот, похоже, Сергей и Людмила подспудно винили Вадика.

- За что? – не удержалась от возгласа Тинка.

- За то, что именно он оказался спасённым, а не младший, их любимец. А я отталкивала его потому, что он был не Светланин сын! – поджав губы, промолвила горестно бабушка.

От жалости к маленькому одинокому мальчику, каким был Вадим в детстве, несшему на себе вину недобросовестной няньки и недальновидных жёстких родителей, у Тинки сжалось сердце. Но сочувствие мгновенно улетучилось, как только услышала завершающие слова бабушки:

- А вырос - стало у него всё наоборот. Все готовы любить его. И ему легко угодить в ловушку таких девиц, как Полинка. Вот и теперь, по словам Людмилы, какая-то актрисочка возле него крутится!

Пусть крутятся все, кому не лень, каждая встречная и поперечная, сказала себе Тинка, мне же пора становиться взрослой и научиться жить собственной жизнью, без Вадковского, Кравченко, не вспоминая и не надеясь ни на кого из них.

В Караяре установилась необычная для августа жара. На второй день после приезда Тинка отправилась проведать коллектив местной газеты, оставив Катюшу на старшую сестру Марину, приехавшую всей семьёй к родителям на отдых. Дома из сестер Масловых не было только Ксени, которая отрабатывала практику в пионерском лагере под Уфой.

Когда, повидавшись с бывшими коллегами, выходила из редакции, столкнулась неожиданно с одноклассницами Милочкой Ланиной и Люськой Быковой. Как знала Тинка из писем Алёнки Петуниной – та работала медсестрой в Уфе и по-прежнему писала ей - Люська во второй раз вышла замуж очень удачно, за таксиста, который ну прям пылинки сдувает с неё. Милочка, как и Тинка, развелась с мужем, сыном известного в Башкирии писателя, и теперь собирается снова замуж – за Колю Линкова, офицера советской армии. Он её всё-таки дождался, ухаживая за ней с переменным успехом со школы!

Милочка сообщила радостно, свадьба у них с Линковым будет через две недели. Предложила Тинке стать свидетельницей.

- А почему не Алёнка? – удивилась та.

Милочка, многозначительно сложив пухлые губки бантиком, ответила:

- Ты же знаешь, Алёнка на людях конфузится, она не сможет ни красиво сказать, ни людей завести.

- Нет! – твёрдо заявила ей Тинка. – Свидетельницей должна быть Алёнка, она твоя настоящая верная подруга. А я рядом буду и в случае чего ей помогу.

Не успели разойтись, как подошли Серёга Петров и Максим Моисеенко. И разговор заново вспыхнул о предстоящей Милочкиной свадьбе.

Вдруг Люська ахнула и уставилась на двухэтажный дом, где жила бабушка Вадима, дед его умер в прошлом году.

- Мне кажется, Вадим стоит у окна за шторкой и наблюдает за нами из бинокля! – воскликнула.