My Obsession (СИ)

Тем не менее, вечеринка прошла на отлично, Хью прекрасно вписался в компанию и понравился друзьям Кейт. Расходясь уже под утро, они оставляли ему свои контакты и просили «быть на связи, если вдруг снова окажется в Лондоне». Хью кивал и широко улыбался своим новым приятелям. И лишь сестра видела в его сияющих глазах тоску.

Январь в Англии выдался хоть и облачным, но все же светлым и безмятежным: улицы серебрились от снега, дети в яркой разноцветной одежде оглашали окрестности веселым визгом, магазины пестрели рождественскими украшениями и заманчивыми табличками о распродаже, а уютные кофейни манили ароматами свежемолотого кофе. Кейт не говорила с Хью о его проблеме, да и он сам предпочитал говорить о чем угодно другом. Но все же Кейт замечала, как Хью то задержит взгляд на малыше, поразительно похожем на Сайруса, то надолго застрянет в супермаркете, выискивая какое-то «особенное» пиво (Хью на самом деле искал то пиво, что покупал для него Мадс, и Кейт догадывалась об этом). Брат то с грустью наблюдал за какой-нибудь семейной парой, ссорящейся или, наоборот, милующейся, то вдруг предлагал Кейт зайти в магазин «Все для охоты и рыбалки», где долго рассматривал спиннинги и блесна. Кейт никогда не замечала за ним страсть к рыболовству, но, после рассказа брата о волшебных выходных с Мадсом, было не сложно догадаться, откуда дует ветер. А еще он нет-нет, да и тянулся за сигаретой. Кейт пробовала его ругать за это, но это лишь привело к тому, что Хью просто перестал курить у нее на глазах. Но его волосы и одежда все равно пахли табаком. Сестра понимала, что это еще не никотиновая зависимость. Но все же зависимость. От этого чертова курящего датчанина, который сломал ее брату жизнь!

Днем Хью честно старался не думать о Клэр и Мадсе, но все равно ему то и дело мерещилось, что телефон звонит. Но если кто и звонил, то все не те. Сложнее было ночью. Только Хью закрывал глаза, как тяжелые мысли наваливались на него, отгоняя сон. И Дэнси, не в силах с ними бороться, думал и взвешивал все. Но такие размышления приносили ему только боль.

С кем быть?

Остаться с Мадсом явно было не правильным решением. В таком случае разрушалась и семья Миккельсена, и, естественно, его собственная. Как бы они ни скрывали это, довольно скоро информация просочится в прессу. Большинство их осудит – были бы они изначально оба одинокими, толерантная Америка воспела бы гимн их любви, тому, что они, наконец, обрели друг друга, пройдя земной путь до середины (или даже больше). Но то, что у них есть семьи, дети… Общество держится за свои традиции, за моральные ценности, но крепче всего – за долг. Когда-то они уже сделали свой выбор – быть с Клэр и Ханне – значит, должны нести свой крест до конца. Останься Хью с Клэр, поставь на ноги детей, доживи до благородных седин и только тогда раскройся в каком-нибудь интервью, шокировав общественность, люди бы непременно восхитились бы им, возведя практически в ранг мученика: «Он прожил с нелюбимой женщиной, потому что взял на себя обязательство заботиться о ней и их детях, и выполнил его. Но ценой тому было разбитое сердце и невозможность быть с любимым». Возможно, по его истории сняли бы фильм…

Вот быть с Клэр правильно. Это надежность, это стабильность, это уверенность. Это семейная жизнь, совместное воспитание детей, традиционные ценности и одобрение всех вокруг. Быть с Клэр было просто и понятно, спокойно. Но в то же время когда-то сильное пламя любви к ней угасло, теперь это было ровное чувство привязанности. Он привык быть с ней. Но если она уйдет, ему все же будет больно. Не лично из-за нее, но из-за той атмосферы, что существовала между ними. Но самое главное – это Сайрус. И если Хью и мог представить себе жизнь без Клэр, то как расстаться с этим маленьким лучиком света, с этим ангелочком с наивными глазками и заливистым смехом? Сердце больно сжималось, когда он начинал думать о том, как станет для Сайруса «папой на расстоянии», с которым сын будет видеться раз в неделю (или даже раз в две недели) по несколько часов. Когда-нибудь он вырастет, и перед ним раскроется тайна, к кому и почему ушел его непутевый папашка. И тогда, возможно, он возненавидит отца. И Хью потеряет своего единственного сына.

Но быть с Мадсом хотелось, хотелось эгоистично, судорожно, до слез и до крика, хотелось вопреки всему, чему его учили, вопреки морали, ценностям, долгу и здравому смыслу. Сознательно Хью понимал, что совсем не обязательно эта их страсть будет гореть еще долгие и долгие годы. За шесть лет его чувство к Клэр угасло, хотя когда они только познакомились на съемках фильма «Вечер», он тоже буквально голову потерял. И вроде бы были и общие интересы, и общие друзья, и общая жизнь… Но любовь утонула в серости будней, в бесконечных разъездах и командировках, в постоянных разлуках. Нежность осталась, но былая страсть, увы, угасла. Сердце билось ровно и спокойно.