Мы остаемся свободными

Она сокращала путь, перепрыгивая через трупы животных и через роботов. Она неслась с предельной скоростью и вот уже чувствовала не только собственный запах, не только запах роботов и зверей. Здесь они проходили вместе с Колей, здесь были совсем недавно.

Раскрытые двери ангарного отсека встретили тишиной и темнотой. Эмма слегка присела, прислушалась и в тишине вдруг уловила слабое сердцебиение. Так просто и так легко.

Ник смотрел на нее с недоумением, но вопросов не задавал, и Эмма была ему благодарна. Она выскочила в полукруглый коридор, который широкой дорогой уводил к бывшим жилым отсекам, нырнула в проем, ведущий к складам. И там, в пустующих кладовках, уловила слабый стон. Даже не стон – выдох, настолько тихий, что услышать его могли только Эмма да фрики.

– Ты можешь посветить? – крикнула она Нику. – Мой друг здесь, точно.

Она чувствовала Колю, слышала его слабое дыхание, и каждый сердечный стук был для нее словно желанная музыка. Он жив, раз дышит, и его сердце продолжает стучать!

Еще в кладовке пахло кровью – насыщенный запах был таким густым, словно на полу тут разлились озера крови. И Эмма, к несчастью, хорошо понимала, чья это кровь.

Блеснул узкий луч света, метнулся по металлическим стенам без пластиковой обшивки, по множеству полок с металлическими ящиками. И наконец высветил парня, лежащего под полкой. Кольке удалось забиться в самый укромный закуток, убраться с пути стаи, потому фрики его не нашли. Хотя, если бы желали найти именно человека, кладовка не стала бы для них препятствием.

Фрики шли на охотничий зов Эммы и следовали за ней, поэтому Коля и уцелел.

Но на полу было столько крови, а на его теле столько ран, что Эмма ощутила холод приближающейся смерти.

– Его надо спасти, его надо отнести в медотсек, немедленно, прямо сейчас! – торопливо заговорила она, наклоняясь над Колей.

И тут ее отодвинули, резко и властно. Ник присел рядом и распорядился:

– Отойди, я гляну. Я понимаю в ранах.

– Его надо сейчас же в медотсек!

– Здесь на станции ничего не работает, самой станции через двадцать минут не станет. Забираем его ко мне на корабль.

– Что у тебя за корабль?

– Это крейсер моей семьи. Мы поможем ему. У нас есть люди, которые справятся с его ранами. Отойди, я возьму его на руки.

Ник был высоким и сильным, и для него не составило труда поднять Кольку. Эмма увидела, как коричневые ладони Ника окрасились темно-вишневой кровью, как густые капли тяжело упали на пол.

Лицо Ника стало серьезным, брови сошлись у переносицы. Он двинулся вперед, и Эмме пришлось следовать за ним.

– А остальные дети где? – запоздало крикнула она.

– Они уже на крейсерах Гильдии.

– Так ведь Гильдия и хотела нас уничтожить!

– На вас нападала не Гильдия, а синтетики, которым теперь принадлежат все станции. Самой Гильдии, какой она была раньше, уже не существует. Нас называют повстанцами на Земле. Просто мы частично используем флот Гильдии – жители Земли используют. Те, кто еще принадлежит к вашей расе землян. Уцелевшие земляне.

– Я не понимаю… Вы уже…

– Мы уже не занимаемся торговлей. Я и моя семья входим в межгалактический отряд миротворцев, мы боремся с синтетиками. Здесь, на орбите, у нас с ними был мирный договор, который они нарушили. Поэтому мы сейчас здесь, и мы стараемся вас спасти.

Ник добрался до ангара, в котором все еще стоял его круглый, похожий на шар катер. Едва он приблизился к нему – открылся люк. Просто стек вниз большой каплей, превратившись в тонкие ступеньки. Ник забрался внутрь, Эмма последовала за ним и оказалась в круглом просторном помещении, где находилось несколько кресел, пульт управления и толстый древесный стебель, управляющий всем.

Блестящая белая обшивка катера отражала движения дерева. Вот усики протянулись к пульту – темной матовой поверхности у смотрового окна, поползли по ней, и пол катера вздрогнул. Запустились моторы – еле слышный шум, похожий на шелест. Катер поднялся, шлюзовая камера открылась, и Эмма увидела, как медленно и необратимо шар вылетел в космос. Огромное пространство открылось ее взору, на короткий миг Эмма замерла в восторге. Потом повернулась к Нику, который занимался Колей.

Оказалось, что в катере есть узкая кушетка, рядом с ней находились полки с лекарствами. Ник с сосредоточенным лицом пытался остановить кровь и перевязать Коле раны, на Эмму он не обращал никакого внимания. Катер-шар двигался под управлением дерева, и это казалось непривычным и странным. Эмма привыкла сама всем управлять, а тут приходилось доверять неземному созданию, с которым невозможно было даже перекинуться парой слов.

Одно из усиков дерева вдруг добралось до Кольки, прикоснулось к его лбу – осторожное и мягкое движение. Ник понимающе кивнул, словно бы между ним и деревом произошел диалог. Поморщился и посмотрел на Эмму.

– Он не чувствует боли, я сделал укол. Ему сейчас не больно.