Мы пойдем другим путем! От «капитализма Юрского периода» к России будущего

В результате в России сплелся очень сложный, противоречивый клубок, и его нельзя оценивать чистыми шаблонами. Был и ретроградный антибуржуазный элемент в российской революции. Но это можно сказать о любой буржуазной революции. В любой буржуазной революции присутствует антибуржуазная реакция еще не пролетаризированных масс.

A.B. Бузгалин. Соглашаясь с А.И. Колгановым в том, что революция в России должна была «доделывать» то, что не сделал капитализм, я хотел бы поспорить с ним относительно невозможности опережающего развития общества и, в частности, производительных сил, культуры, на основе развертывания массового социального творчества, создающего основы новых общественных отношений.

В этой связи я хочу подчеркнуть лишь следующие проблемы.

Первая. Из меньшевизма как идейного течения выросла современная социал-демократия. И здесь принципиально значима логическая цепочка: сначала компромисс с буржуазией в борьбе за демократию и будущий социализм; затем – отказ от действий вне союза с буржуазией; еще далее следует подчинение в действиях буржуазии, и последний шаг ( социал-демократия делает его сегодня )  – отказ от борьбы даже за социальный компромисс, если буржуазия на него не идет.

Я готов сейчас доказывать с фактами в руках то, что современная социал-демократия как реальная политическая сила в целом ряде стран, где она является правящей, или в те периоды, когда она в течение последних 20 лет была правящей, фактически не настаивала на серьезном социальном компромиссе, сдавала позиции, переходя на почву однозначной ориентации на интересы крупного корпоративного капитала, хотя и сохраняя некоторые черты прежней фразеологии в теоретических работах.

В этой связи становится особенно важным вопрос о возможности реального диалога социал-демократии и последовательно левых сил, современных «меньшевиков» и «большевиков».

С одной стороны, коммунисты должны честно признать все преступления, ошибки и трагедии сталинизма, понять реальную ограниченность опыта СССР, извлечь уроки из поражения «реального социализма» XX века.

С другой стороны, для того чтобы состоялся союз реформистских и революционных левых в борьбе за реализацию программы-минимум (социальная ориентация экономики, развитие базисной демократии и т. п.), социал-демократия должна сделать следующее.

1. Честно покаяться перед гражданами всех тех стран (прежде всего – бывших колоний), кого уничтожали и подавляли самыми варварскими методами, весьма сходными со сталинскими, правительства европейских государств в конце XIX–XX веке, в том числе и социал-демократические правительства. О преступлениях сталинизма социал-демократами сказано и говорится ныне бесконечно много. О своих преступлениях они молчат, лишь иногда что-то глухо упоминая в духе зюгановцев, иногда вспоминающих о том, что в СССР наряду с многочисленными достижениями были еще и репрессии.

2. Признать, что современные парламентские демократии скрывают мощные системы манипулирования, использующего капиталы, «административные ресурсы» и т. п. для того, чтобы навязать гражданам позицию тех, в чьих руках сосредоточена реальная экономическая и политическая власть.

3. Показать, действительно ли интересы транснациональных корпораций и государства совпадают с общечеловеческими ценностями и если это не так (а это действительно не так), то четко раскрыть, акцентировать реальные противоречия между первыми и вторыми.

Без такого критического, четкого анализа наш диалог так же невозможен, как невозможен этот диалог без того, чтобы коммунисты не дали ответа на вопрос о том, насколько они готовы работать в рамках парламентской демократии, не дали критики сталинизма и его преступлений и, может быть, раннего большевизма; не показали, где их понимание классовой морали отличается от морали общечеловеческой, и т. д. Вот при такой взаимной критике, взаимной самокритике возможен диалог.

Второй аспект. Мне представляется, что именно опыт меньшевизма показывает: в тех странах, где нет хотя бы последовательной социальной политики, направленной на ограничение рынка и капитала, нет реальной буржуазной демократии, – в этих странах проведение в жизнь социал-демократической линии потребует гораздо более жестких, более социалистических шагов, чем это принято среди социал-демократии. В этих странах необходимы:

• курс на демократическую революцию, а не только реформы; это показывает, в частности, опыт меньшевизма, потому что по-другому путь к демократии не прорисовывается;

• более левые социально-экономические требования, нежели те, что реализуются сегодня европейской социал-демократией.