Мы помним о войне

что времени отныне нет.

Оно на полуслове прервано…

(А. Вознесенский)

Мне приснилось – я Грач! – это так непривычно и странно…

Я лечу.

Как всегда, под крылом океаны и страны.

Мне б весну донести! Только дятлов молчат барабаны,

И морозы ещё, да и ветры противятся рьяно.

А промёрзшие пашни совсем непонятно изрыты,

И воронки кругом, и земля, будто оспой побита,

Серый снег? Или пеплом так щедро посыпано жито?

Искалеченный лес… и зенитки воинственной свитой.

Где ты есть, человек? Где резвятся теперь твои дети?

Чьё безумство раскинуло здесь эти страшные сети?

Я летел и кричал! Но никто на вопрос не ответил…

Сон растаял.

Пока ещё птицы поют на рассвете!

Свёкор Мари Поляковой

Батуев Иван Никитович, отец моего мужа. Прошёл всю войну от лейтенанта после курсов до помощника начальника штаба по разведке. Волховский, 2й Белорусский, 2й Прибалтийский фронты. Освобождал Латвию, Литву, Польшу. Заслужил награды. Но о войне вспоминать не любил…

На фото родители мужа, Анна Александровна и Иван Никитович.

Рисованный портрет с фронта 1942-ой год.

Ирина Соляная

«Война – самое страшное преступление.»

Освобождённая деревня

Освобождённая деревня,

Пожара всполохи и чад,

Не скоро соловьёв напевы

Здесь летней ночью зазвучат.

Не скоро выпрямятся травы

На взрытых танками лугах,

И у сожжённой переправы,

Всё будут помнить берега.

Но зарубцуются окопы

На теле матушки-земли,

Придут на поле хлеборобы,

Взлетят, курлыча, журавли.

И словно не было ни боли,

Ни смерти, ни беды, ни зла…

Но помнит небо, помнит поле,

И память вечная светла.

У каждого своя война

Ева хранит в блокноте свои стихи,

Там меж страниц фиалки и локон светлый.

Время пришло, и город раздул мехи,

Он помогает пламени, жару, ветру.

Ева! Старинный Мюнхен объят огнём!

Копоть лежит повсюду драконьей тенью.

С этим вождём, пожалуй, ещё хлебнём,

Светочем мира, пастырем поколений.

Видишь – обложки жадно сжирает жар,

Фрейд и Ремарк – в костры под речёвки-марши.

Слово теперь лишь пепел, ненужный дар,

Книги летят, и людям страницы машут.

Правда и кривда горят на одном костре.

Ветер вздымает вихрями хлопья сажи.

Город молчит, покорный тупой муштре,

Щёки его румянцем покрыты даже.

Ева привыкла делать наперекор,

Просто не любит пляски под рев стихии.

Ева хватает спички… Горит костёр…

Шепчет она: «Мне жаль, но стихи – плохие».

В предчувствии войны

Мы изгнаны с небес, мы изгнаны из рая.

И добрый бог следит, куда б ещё изгнать.

Но приняла земля – от края и до края.

И льёт на нас дожди, снега и благодать.

В лесах шумит листва, в садах поют свирели

Всех птичьих голосов. Спасибо им, поклон.

Осели на земле и жили, как сумели,

Колена тридцать три и прочий Вавилон.

Малинник нас колол, и вереск, и шиповник,

Лечил нас бересклет, ромашка и бадьян.

Берёза сок лила, и прятал нас ольховник,

Воспитывали в нас рабочих и крестьян.

Так отчего же мы тоскуем без полёта,

Построили «П-5», «Буран», «Су -35»?

К апостолу Петру стремятся обормоты,

Не думая о том, а примет ли опять.

А на земле весна торопится, стремится

Сама себя изжить, изведать и сгореть.

Но в небеса летят неведомые птицы,

Летят, чтоб на земле смогли мы умереть.

Приказ о безвозвратных потерях

Искал очень долго, не верил,

Что есть хоть какой-нибудь след.

Нашёл: «В безвозвратных потерях»

Указан погибший мой дед.

Мне стало так стыдно и больно

За их равнодушный подход:

Вещей, а не жизней и горя,

Вели безвозвратный учёт.

В едином приказе отмечен

И дед мой, и танки, и скарб.

И кажется бесчеловечным

Приказ командира полка.

Но снова, и снова, и снова

Себе задаю я вопрос:

«Не знал ты войны и раздора,

Голодного детства и слёз,

Как можешь судить по приказу

О том, кто его написал?

Вернулся в окоп он и сразу

Убит был в бою наповал».

Погибшим ребятам

Холмы над рекою от крови красны

Ребятам уже не дожить до весны,

Не видеть цветения вишен в саду.

Тела их лежат у небес на виду.

Просили немного, просили любви.

Просили удачу богов не гневить.

Не слушали боги, удача спала.

Теперь эти души сгорели дотла.

О подвиге этом трубили ветра,

На славу бессмертную пуля щедра.

Травой зарастают могилы ребят,

А волжские волны для них шелестят.

Биография деда Ирины Соляной

Брёхов Пётр Антонович. В 1941 году Брёхов П.А. окончил Калачеевскую среднюю школу № 6 с отличными оценками в аттестате. В июле 1941 года пошёл добровольцем на фронт. В 1942 году окончил Орловское ордена Ленина Краснознаменное училище им. Фрунзе, затем воевал на Северном Кавказе. Затем лейтенантом воевал на Ленинградском фронте, а в 1944-1945 г. воевал в Восточной Пруссии. В 1944 году был слушателем Бронетанковой академии им. Сталина в г. Москве. В запас был уволен в августе 1945 г.