Мы помним о войне

По размытой дождями дороге,

По бескрайним, российским полям.

Кто с котомкою, кто на подводе,

Брёл народ, потерявший счёт дням.

Путь держали навстречу восходу,

А за ними шагала война…

Лето шло, сорок первого года.

Всё горело, леса и земля…

Плачь детей и стенания женщин…

Скрип телег и ворчанье старух…

Опалённые головы, плечи…

И расплавленный, солнечный круг.

И в потоке людском, бесконечном.

Брел малыш, за старуху держась.

Весь чумазый, как будто из печки.

На коленках засохшая грязь…

Он шагал и мечтал о конфетах…

Верил в то, что всё скоро пройдёт.

И не ведал, что в кожу одетый,

Враг садился уже в самолёт.

По бескрайнему небу Июля,

Чёрным ястребом фриц пролетел.

И шальная, горячая пуля,

Приковала мальчонку к земле.

По небесным, лазурным дорогам,

С бесконечностью в синих глазах,

Уходил он к небесным чертогам,

Что являлись ему в светлых снах…

На могиле ветерана

На могиле ветерана,

Лишь венок, да старый крест.

Да среди травы-бурьяна,

Чёрной ленточки обрез.

У оградки куст сирени,

В вечном трауре молчит.

Здесь, в прохладной, тихой сени,

Воин доблестный лежит.

В сорок первом, с другом вместе,

Добровольцем на войну.

Треугольнички невесте,

Да ранение в Крыму.

Плен, побег, потом допросы,

Холод стылых лагерей…

Магаданские утёсы,

И поток людских теней.

А потом в штрафную роту,

Искупать свою вину.

Направление в пехоту,

Там и кончил он войну…

Отшумел парад победы,

Нужно как-то дальше жить.

Позабыв нужду и беды,

Он на стройку, шоферить…

Русь, великую, святую,

Поднимал он из руин.

Не искал судьбу иную,

Для себя России сын.

Он ушёл в миры иные,

Над могилой, старый крест.

Да рассветы золотые,

Красят ленточки обрез.

Детям, опалённым войной, посвящается…

Мальчик седой у кирпичных развалин,

Сажей испачканный, молча сидит.

Смотрит на чёрные пятна проталин

И медвежонка в руках теребит…

Рваною раной зияет воронка

Там, где недавно стоял тёплый дом.

А перед взором, как призрак, сестрёнка,

Что-то рисует в любимый альбом.

Мама на кухне капусту шинкует,

В белой кастрюле картошка кипит,

На подоконнике голубь воркует,

Рыжий котёнок в корзинке сопит…

Веет уютом от комнат знакомых…

Детство ещё не сгорело в войне,

Но нацгвардейцев уже батальоны

Маршем шагают по стылой земле.

Вихрем кровавым вдруг ночь озарилась,

Судьбы и жизни мешая с огнём.

Смерть чёрным всадником с неба спустилась,

Миной взорвавшись у них за окном.

Мальчик седой у кирпичных развалин,

Сажей испачканный, молча сидит.

Смотрит на чёрные пятна проталин,

Рядышком мама с сестренкой лежит…

***

"Те, кто сражается на войне, – самые замечательные люди, и чем ближе к передовой, тем более замечательных людей там встретишь; зато те, кто затевает, разжигает и ведёт войну, – свиньи, думающие только об экономической конкуренции и о том, что на этом можно нажиться. Я считаю, что всех, кто наживается на войне и, кто способствует её разжиганию, следует расстрелять в первый же день военных действий доверенными представителями честных граждан своей страны, которых они посылают сражаться."

Эрнест Хемингуэй.

Елена Беспалова

«Войну развязывают одержимые сатанинской гордыней, ненавистью и стяжательством. Такие воюют за свои интересы чужими руками.

Те, кто встаёт на защиту от насилия, пленения и убийства, воюет по любви к людям ценой своей собственной жизни.»

У Бога все живы

Когда все внуки в доме засыпали,

Бабуля открывала свой комод,

Там от сыночка два письма лежали.

В семнадцать попросился он на фронт.

– Не плачь, родная, я вернусь с победой!

А, коли мне погибнуть суждено,

То радуйся, что трусом сын твой не был,

Всем умирать. А как – не всё равно!

И вот на память два письма остались.

В одном писал, что видел чудо он:

Погибших души в небо поднимались,

Как ангелы, сошедшие с икон.

В последнем попросил за всё прощенье,

Наказывал молиться за него.

В нём сообщил, что получил раненье…

И почерк незнакомый оттого.

Бабуля пред иконами вздыхала

И письма целовала вся в слезах,

На службах в церкви часто поминала.

Живой сынок приходит ей во снах…

Разговор с ветераном

– Как выжили Вы в той войне?, -

Спросила я у ветерана.

Сидел он скромно в стороне

На самом уголке дивана.

В глазах как будто пронеслось,

Что видел он на поле боя.

И в мою душу ворвалось

Переживание героя.

– Весь ужас мне не передать…

Повсюду смерть, разруха, взрывы…

Как всё мне, детка, рассказать?

Спасибо Богу, что мы живы.

К Нему я возносил мольбу,