Мы попали сюда не по воле своей

– Оснований сомневаться в первичном диагнозе нет. За несколькими незначительными – замечаниями, не отменяющими главных выводов.

– Уверены?

– Более чем.

– Подробнее!

– Пациент действительно потерял память. Владение речью неуверенное, крайне ограничен словарный запас, знания об окружающем минимальны, причем явно не собственные, а с чужих слов. Сложные формулировки понимает с трудом или вообще не понимает. Признаков что-то скрыть или исказить не наблюдалось. Можно конечно провести опрос под полиграфом, но, по моему мнению, это ничего нового не даст.

– Что за, как Вы выразились незначительные замечания?

– Похоже, пациент обладает абсолютной памятью. Попробую выяснить наблюдалась ли ранее у него эта особенность. Если нет, случай интересный. При том, что я не нашел упоминаний в публикациях о настолько долгом пребывании в клинической смерти и при этом, еще и восстановлении всех функций головного мозга. Результаты томограммы это подтверждают. Подержать бы его подольше. Поработать с ним.

– Что с девочкой?

– А, что с ней? Девочка вполне обычная, хорошо развитая для своего возраста. Есть, конечно, проблемы с полученной в результате гибели родственников психотравмой. Но меры были приняты вовремя и постепенно все выправится. Проблема только в том, что родственников в стране у неё не осталось. Так, что решать Вам.

– Но, хорошо бы сохранить возможность длительного параллельного наблюдения за обоими детьми. Тут к нас уникальный случай почти идентичных изменений двух организмов в результате психотравмы и клинической смерти.

– Хорошо. Наблюдение и периодическое тестирование продолжать. Заодно подберите комплект необходимых школьных учебников, и может быть еще какие-нибудь материалы. Девочку ненавязчиво контролируйте, но ограничивать её в посещении пациента не стоит. Поиск её зарубежных родственников продолжить, но информировать их не торопитесь. Просмотр пациентом телепрограмм на Ваше усмотрение.

– Да! Передайте нашему продвигателю прогресса, что бы договорился с кем-нибудь из инструкторов по лечебной физкультуре. Соответствующее распоряжение я передам.

– Можете быть свободны.

Конец интерлюдии.

До вечера ничего не происходило. Мультяшка не появилась. Похоже, её просто не пустили ко мне. Но надеюсь, нажим ВИП-ов подействует и запрет снимут. Забегали какие-то взъерошенные зелененькие, покормили, помогли сходить на стульчак и смылись. Стало возможно немного обдумать этот спектакль.

Первое – как связаны между собой оба отделения нынешнего спектакля?

Не очень понятно. Но, похоже, интересы колобка и ВИП-ов несколько не совпадают. Следует это учесть и при нужде воспользоваться. Информации маловато.

Кто могут быть эти посетители? На родственников не похожи. Мексиканские страсти насчет наследства, скелетов в шкафу благородного семейства? Информации тоже маловато. Какие еще варианты? Обстоятельства ДТП, нежелательный свидетель? Тогда проявленное внимание к моим потребностям непонятно. Скорее было бы желание побыстрее закопать меня под ближайшим кустиком или в местный аналог Кащенки. Вопросы, вопросы. С ответами пока не складывается. Хотя на всякий можно будет тихо поинтересоваться, например у зелененьких. Могут и знать.

Второе отделение марлезонского балета тоже не совсем понятно. Хотя некоторые намеки есть. Уж очень экспериментаторский зуд горел в глазах первого. А вот допрос, похоже, имел отношение по большей части к первому посещению. Высока вероятность, что восстановление памяти никому тут не нужно. И мое обучение по новой не волнует никого, кроме возможно, ВИП мадам. Выводы – даже намеков на восстановление памяти быть не должно. Не поймут-с.

Что-то устал. Поспим.