Мы попали сюда не по воле своей

– Хорошо. Тут мне возразить нечего. Держи нас в курсе. Если, что поможем.

– Огромная благодарность Вам господин директор. Нам очень важна Ваша поддержка.

…

Номер в гостинице, где разместилась группа "Корона". Токио.

В номер заходят две девушки.

– ХеМин, я ничего не поняла. Сначала он уезжает на какую-то благотворительную акцию и пропадает там. А теперь руководство заявляет, что ему необходимо задержаться в Японии по личным делам. Что вообще происходит? – ЫнДжон.

– Может спросить у его ребят. Они, похоже, уже что-то знают. Очевидно, им он сообщил. – ХеМин.

– Точно. Давай зайдем к ним. – ЫнДжон.

Стук в дверь.

– Кто это еще? – ЫнДжон. Идет открывать дверь.

– Ага! Вот ты-то сейчас нам все объяснишь. Что это за фокусы. – ЫнДжон.

– Да. И что это за "личные дела" такие? – ХеМин.

– Девушки не волнуйтесь. Сейчас все расскажу. Только, может быть, присядем?

– Не тяни. Мы тут уже все изнервничались! – ХеМин.

– Ладно. Если коротко, то кажется, нашлась сестра ДжиМин.

– Какая ЕЩЕ сестра? Ты их, что коллекционировать собрался? – ЫнДжон.

– Погоди онни, Дай ему рассказать подробности. – ХеМин.

– Благодарю. Как вы знаете, я сегодня ездил в хоспис Национального онкоцентра Японии. Ага! Теперь знаете. Так вот среди пациентов этого хосписа оказалась девчушки очень похожая на тонсен.

– Мало ли похожих девочек. Сразу решил, что это сестра? И вообще, ты ничего не говорил мне ни о каких сестрах ДжиМин. – ЫнДжон.

– Не говорил, потому что сначала не знал. А потом, не хотел упоминать. Потому что малышка и так была травмирована гибелью всей семьи прямо на ее глазах. Лишний раз напоминать…

– Но, факт совершенно точный. У нее была сестра близнец. Это раз. Второе, девочка из хосписа не просто похожа. Она точная копия ДжиМин. Только очень худенькая и слабенькая. И наконец, обнаружена спасателями она была как раз в Фукусиме. Какое-то время находилась в разных госпиталях, пока не прибилась в этом хосписе.

– Но почему никто не искал ее родственников? – ХеМин.

– В первое время считали, что все погибли. В том числе и с ее слов. В суматохе этой страшной катастрофы почему-то сразу не зафиксировали ее фамилию. А потом она заболела. И выяснить это не удалось.

– Почему не удалось? Она не может разговаривать? Или писать? – ХеМин.

– Не может или не хочет сказать трудно. По заключению врачей она почти здорова, за исключением повреждения некоторой области головного мозга. Но не критической. Внешние признаки ближе всего к известной хорее Гентингтона (Хантингтона). Однако, совсем неподходящий для этой болезни возраст, и ДНК экспертиза не подтверждает необходимые для этого признаки.

– То есть у нее не онкология? А почему…

– В этом хосписе собирали в основном именно жертв Фукусимы. Вот и она туда попала. Хоспис многофункциональный. Она там почти шесть лет.

– А почему ты сказал, что не может или не хочет говорить? – ЫнДжон.

– Тут специфика, применяемых для блокирования дальнейшего развития болезни, лекарств, вместе с особенностями самой болезни, в данном случае. Девочка может ходить, только с непосредственной поддержкой, например в туалет, разговаривает, но с трудом. За все время пребывания в хосписе состояние стабильное.

– А что ты сможешь сделать? Если врачи специалисты не помогли? Перевезти ее в Корею и опять сдать в хоспис, или нанять круглосуточную сиделку, или ты сам хочешь стать сиделкой? – ХеМин.

– Я тебе говорил, что ты отличаешься умом и сообразительностью? Ты угадала. Последнее.

– Судя по твоему хмыканью, в этой похвале есть и второе дно. Все равно не понимаю. Зачем губить собственную карьеру, если нет вероятности выздоровления? – ХеМин.

– А вот это под вопросом. Томограмма не дает однозначного приговора. Да и ДНК тест не подтверждает. Я хочу устроить ее в отделение медицины катастроф, того госпиталя где лежал сам. У меня тоже было повреждение мозга. Как-то они справились? Может и здесь помогут? К тому же, это отделение входит в список социальных организаций, в которых можно проходить альтернативную военную службу. Думаю, у меня получится договориться о службе именно там. Тогда я решаю сразу обе задачи и армейскую службу и попытку вылечить сестренку. А заодно, меня никто не сможет обвинить, что я манкировал службой, протирая штаны в офисе или в аналоге армейского ансамбля песни и пляски. Насколько мне известно, не очень-то народ рвется в госпитали и больницы.

– А если не получиться? – ЫнДжон.

– Такое тоже может быть. Но я, по крайней мере, буду уверен, что сделал все возможное.

– Хм… Я тебе говорила, что может личность ты и потерял, но характер остался прежний? Нет? Так говорю. Мне кажется, что FAN не преминет использовать эту историю. А если еще объединят ее с удочерением ДжиМин! Такого благородного тебя уже не особенно и покусаешь. Так, что ты явно выскользнешь из объятий СМИ. – ЫнДжон.

– Хи-хи. Правильно! Объятия могут быть только мои. – ХеМин.

– Ладно, девушки я побежал. Такси уже вот-вот подъедет.

…

– Ну, ты даешь, подруга. Так откровенно при посторонних.

– Это кто здесь посторонний? Ты, что ли?