Мы попали сюда не по воле своей

– Твои родители жалуются, что ты находишь для них только пару слов – все хорошо, тенденции положительные, все идет по плану.

– Какому плану! Ты давно на себя смотрел?!

– Ты хоть видел выступления девочек по новой программе?

– А успехи "Короны" в этом году?!

– Думаешь, нас не волнует состояние ДжиИн?! Ты чего все тянешь на себе? Думаешь двужильный?

– ДжиМин из сил выбивается, пытаясь тебе помочь.

– У тебя есть команда. И команде совсем не нравится поведение капитана.

А ЮМи, отведя в сторону и больно ухватив за ухо, прошипела – и не смей забывать о тех, кто тебя любит!

…

В общем, совместными усилиями меня покусали и построили в две шеренги.

Оказалось, с руководством госпиталя было уже все договорено. ДжиМин вместе с ДжиИн быстро собрали, погрузили в машину ЮМи и увезли.

На мои возражения, ответ был один – нам лучше знать, как должны проводить время девочки подростки.

Меня заставили переодеться. Перерыли весь наличный гардероб, собрали баул сменной одежды и выставили из госпиталя, настрого запретив появляться там ранее, чем через пять суток. После чего, три подруги запихнули меня в минивэн и повезли, как они сказали, приводить вожака в божеский вид.

В следующий раз я пришел в себя уже в бане, точнее в чимчильбане. Причем, вполне выспавшийся и бодрый. Пока я пытался понять, куда делся мой девчачий конвой, те нашлись сами. Пахли девушки какими-то потрясающими цветочными запахами, но все перебивали рулады моего желудка. Жрать хотелось неимоверно, о чем я и сообщил. Признание вызвало очередной приступ деятельности моих красоток. Тут главную роль сыграла ХеМин. Мы переместились в местный караоке, в отдельный маленький зальчик, куда нам притащили всякой вкуснятины. Девчонки, по-моему, оторвались на этом не меньше меня. Еще бы, при их постоянной диете. Хотя старшенькая с сожалением отметила, что в отличие от чернобурки и рыжей ей приходится сдерживаться.

Я отвалился первый и заинтересовался обстановкой. Интересное это место. Чем-то напоминало клуб караоке в Милане, только масштабом поменьше. Встал, подошел к уголку, где стояло небольшое электронное пианино, пара гитар и караоке комплекс. Из динамиков тихо журчала какая-то местная инструменталка, создавая некий умиротворяющий фон. Спеть, что ли? Нет. Настроение не то. Хотяя… зря, что ли АМи-сии несколько лет меня на рояле натаскивала. Да и настроение подходящее. Попробуем?![93]

Хорошооо…

– Джииин! Очнись. Ты раньше такого не играл.

– Играл что-то похожее мне один раз. В парке. Я давно хотела попросить еще раз сыграть. Очень красивая музыка.

– Сыграй еще что-нибудь такое же, а?

– Слушаю и повинуюсь мои гурии![94]

А еще!?

Я задумался. Давно, еще в школе, занимаясь языками, я попробовал перевести Носкова на корейский. И как ни странно получилось. Все же трот по мелодике очень близок к русской песне. Но девочек трое. Впрочем, тут как раз текст легко приспособить. А как будет звучать, прошелся по клавишам. Вполне.

Есть приятное обстоятельство
Я люблю ведь вас – это здорово

Девушки, затихли.

Где-то так…[95]

Закончив, я некоторое время сидел молча. В голову ничего не шло, кроме известной фразы – "все, чем могу". Девушки тоже молчали. Видно, что для них это тоже было неожиданностью. Первой встрепенулась сестра.

– Удивил, братик! Но, не только тебе удивлять, для тебя у нас тоже есть сюрприз. Собираемся.

И мы пошли собираться. Погрузились в машину. Лисички мои тут же пристроились у меня с боков. Точно сговорились. Я решил не спрашивать, куда теперь меня повезут. По дороге машина неожиданно остановилась около какого-то кафе и сестра, попрощавшись, вышла. А мы втроем, в результате, оказались в знакомом мне доме, в квартире ХеМин. Все чудесатее и чудесатее. Точно девчонки сговорились. Меня отправили в гостевую спальню, сказав, что когда надо позовут. Я и пошел. Переоделся, завернулся в большой пушистый халат, прилег и неожиданно для себя вырубился.

Пробуждение было феерическим. Какая-то восточная музыка в сочетании с соответствующей обстановкой. Драпировки, легкие занавески, запах цветов и востока. Ну, выдумщицы!

Легко ступая, из-за портьеры выступили две легкие девичьи фигурки, задрапированные в кисею. На мое непроизвольное движение, одна из них приложила палец к губам – молчи мол! И начался танец.

Нет! Ну кто их учил! Хотя, что я?! Наверняка наша киплинговская парочка. А ведь для них эта пластика совсем не свойственна. Но ведь получается! Потихоньку я сам заводился. Но старался не мешать.[96]

Здесь, я как Шахерезада, прекращаю дозволенные речи. Каждый выбирает по себе…

Каждый выбирает для себя.
Выбираю тоже – как умею.
Ни к кому претензий не имею.
Каждый выбирает для себя.[97]