Мы против вас

Ана сморгнет, глядя в потолок. Представит себе небо над крышей.

– Мои братья и сестры. Они не прогнутся, если я не прогнусь.

Когда начнется поединок, против Аны выйдет всего одна противница. Ну и что – выйди их хоть сотня – у этой сотни не было бы никаких шансов.

И взойдет солнце. Завтра оно тоже взойдет.

Юноша из Низины, по имени Амат, про которого все думали, что он слишком малорослый и слабый, чтобы стать настоящим хоккеистом, будет бегать вдоль дороги, пока не добежит до НХЛ. Он станет профи на льду, друг его детства, Закариас, из соседнего дома, станет профи за монитором. Иные девочки и мальчики, вместе с которыми они росли, пойдут по кривой дорожке, иные рано уйдут из жизни, но будут и такие, кто найдет свой путь. Путь к большой, гордой жизни. И никто из них не забудет, откуда они родом.

Папа по имени Хряк будет и дальше чинить машины в автомастерской, будет сражаться за своих детей – каждый день, не загадывая надолго. Каждое утро они станут приходить на могилу Анн-Катрин. Его старший сын Бубу, который способен выдернуть топор из капота машины, но все еще неважно стоит на коньках, со временем подружится с хоккейным тренером, у которой неважно с чувствами. Цаккель сделает его своим помощником. И у него отлично получится.

Рамона отстроит свой бар заново. Там снова станут толпиться бьорнстадцы и немало подонков из Хеда, они будут заказывать пиво, а сдачу класть в конверт с надписью «Фонд». Тренер бьорнстадской команды будет весь год получать тарелку картошки бесплатно. Но за пиво ей придется платить, потому что тут вам не благотворительная столовая.

В углу усядутся пять немолодых женщин. У барной стойки – четверка возрастных. Им не всегда будет легко. Но если сказать им об этом, они ответят – а разве кто-то обещал другое?

Алисии, четырех с половиной лет, исполнится пять. Она будет проводить в ледовом дворце каждый день, но все еще время от времени будет приходить в сад к одному старичку, крушить шайбой стену дома возле веранды. Однажды Алисия станет лучшей.

А весной трое мужчин встретятся солнечным днем на парковке у продуктового магазина. Петер, Фрак и Хряк. С тех пор как они играли вместе в последний раз, шевелюры у них успели поредеть, а животы вырасти, но они принесут хоккейные клюшки и теннисный мячик. Их жены и дети займут одни ворота, они станут смеяться и подначивать отцов, которые займут другие ворота. А потом станут играть. Так, словно в мире нет ничего важнее.

Потому что хоккей – простая игра, если убрать всю ту фигню, которая вокруг него нагорожена, и оставить только причины, по которым мы влюбляемся в него с первой шайбы.

Один игрок – одна клюшка. Двое ворот. Две команды.

МЫ ПРОТИВ ВАС.

Благодарности

Прежде всего – моей жене и детям, которым приходится терпеть рядом с собой человека с самым низким стрессовым порогом в мире и с головой, полной выдуманных миров. Вы – мое величайшее приключение. Моим родителям и тестя, всегда готовым прийти на помощь. Моим лучшим друзьям, не позволявшим себе отвлекать меня больше чем на один телефонный звонок и один совместный поход по пиву.

Разумеется, я в бесконечном долгу и перед другими людьми, помогавшими мне рассказать эту историю. Прежде всего перед теми, кто по разным причинам просил не упоминать здесь своего имени, но не скупился на время и жизненный опыт в наших бесчисленных беседах: об агрессии, самоопределении, сексуальности и… жизни. Спасибо, что вы пустили меня в свои миры.

Как и по завершении «Медвежьего угла», я хотел бы передать низкий поклон всем хоккеистам, их руководству, спортивным судьям и родителям, которым пришлось отвечать на мои странные вопросы. Такой же поклон – спортивным директорам, журналистам и политикам за их беспримерное терпение на протяжении нашей электронной переписки и телефонных разговоров.

Кроме того, я хотел бы горячо поблагодарить следующих лиц: моего коллегу по офису Никласа Натт о Дага, моего агента Тору Юхансона, редактора издательства Юна Хэггблума, внешнего редактора Ванью Винтер и «свежую голову» Маркуса Лейфбю – за то, что вы читали, оценивали, думали, вникали, правили и ругались со мной до последнего. Без вас – какая книга?