Мы – Разбойниковы

Я представила, как уткнусь в мягкую подушку. Спать в машине было приятно еще и потому, что там были простыни и одеяла, а в палатке приходилось все время кутаться в спальник.

– Вы думали, что я не вынесу проигрыша! – гремел Карло, дергая себя за косичку так, что она расплелась и превратилась в хвост. – Что за игры вы здесь затеяли с собственным атаманом!

Хели бросила кубик, выбросила две пары, записала себе неудачную попытку и преувеличенно тяжко вздохнула. В чем же тут дело?

– Вильина очередь, – Хели повернулась к Карло. – Вилье надо выкинуть покер, а это не так-то просто. Похоже, что ты опять выиграешь. Нам, начинающим, надо больше тренировать запястья, в них все дело.

– Все дело в запястьях, верно, Пит? – смягчился Карло.

Пит покивал. Я бросила первый раз, получилось три пятерки. В два последующих раза добралось еще две. Я записала напротив себя: покер, пятьдесят очков. Это было последнее задание, и очков в общей сложности у меня получилось больше, чем у Карло.

– Готово, – радостно объявила я. – Похоже, я выиграла!

– Хо-хо, – Карло помигал. – Выходит, Вилья победила.

Все уставились на меня. Наступила мертвая тишина.

– Поздравляю, – Хильда покрепче завернулась в шерстяную кофту. После того как солнце зашло, и правда резко похолодало. – Ничего, если ты поспишь на наших простынях? У нас есть свежие, но я хотела приберечь их до праздника лета.

– Посплю, конечно, – отозвалась я. – Ужас как приятно будет поспать на простынях.

Калле пнул меня в лодыжку.

– А с кем ты будешь спать? – мягко поинтересовалась Хильда, слегка кивнув в сторону Карло, который собирал в огромную ладонь кубики, напевая: «Ах ты, доля моя горькая».

– Думаю, что с Калле.

Калле снова пнул меня.

– И с Хели. Кровать широкая, мы все поместимся.

Хели ткнула меня в спину.

– Я вообще не собираюсь сегодня спать, – быстро проговорила она. – Я как раз хотела полюбоваться рассветом. Да, точно, полюбоваться рассветом и обдумать будущие вылазки. Дайте-ка мне вон то одеяло и стул.

– Ну, а Пит? – с надеждой спросила я.

Но похоже было, что все от меня отвернулись.

– Фпафибо, малыфка, – покачал головой Пит, – мы в гамаком пвивыкли двуг к двугу. Я на квовати и не уфну.

Он взял с полки серую картонную коробку и свернутый гамак и вышел.

– Он точно не пойдет, – объяснил Калле. – По ночам, пока никто не видит, он мастерит одну секретную штуку.

– Что за штуку?

Калле покачал головой.

– До праздника лета это секрет. И не вздумай заглядывать в коробку, если не хочешь умереть в муках. Золотко все простит, кроме этого.

– Ну вот и ладно, – Хильда хлопнула в ладоши, – идемте спать. Калле и Вилья – в фургон, Хели – под одеяло, а мы с тобой – в палатку, Карло, бери мешок.

Она повела мужа к палатке, под березу, из ствола которой все еще торчал Хелин нож.

– Ты разве не поняла, что надо было ему проиграть? – прошептал Калле, когда мы устраивались спать.

– Почему? – прошептала в ответ я, но Калле как раз вил себе из одеял гнездышко поудобнее и оставил вопрос без ответа.

Ночью в разбоймобиле было очень уютно. Мы достали из-под заднего сиденья реечное дно, положили поверх обоих сидений, получилась широкая кровать. Радио тихонько мурлыкало какую-то музыку. Занавески были задернуты, за ними покачивались тени развешанных Барби.

– А знаешь, о чем я думаю? – спросил Калле, когда мы уже вдоволь належались молча, глядя в темноту. – Я бы отдал что угодно, чтобы оказаться на твоем месте.

– Да ладно, – от удивления я повернулась к Калле. – С чего бы это?

– Ты когда-нибудь вернешься домой. В свою собственную жизнь.

– Ну и что? – ответила я.

Я вспомнила, как вечерами мы дрались с Ванамо, как папа сидел, уткнувшись в свой ноутбук, а мама готовила еду, непрерывно разговаривая по телефону – ш-ш, не мешай, мне надо договорить!

– У тебя есть своя комната? – спросил Калле.

– Есть, – откликнулась я.

Причем идеально прибранная, даже куклы расставлены по росту, хоть я ими и не играю. На столе всегда две подставки: с наточенными карандашами и с шариковыми ручками. Правда, Ванамо тырит у меня то одно, то другое – в ее хлеву среди косметики, кучи джинсов и вырванных из журналов тестов про «любит – не любит» уже ничего не найти. Да, пожалуй, мне бы хотелось оказаться на одну минутку в своей комнате. Но только на одну.

– Здорово, – вздохнул Калле. – Если бы у меня была своя комната, я бы написал на двери, что вход воспрещен.

Он закрыл глаза. Наверное, представил табличку, украшенную черепами: «Королевство Калле Ужасного, вход – на свой страх и риск». Интересно, что было бы внутри: настоящие черепа? Модели кораблей? Столик в форме сундука? Фотографии всемирно известных разбойников?

– Я думаю, – Калле так и не открыл глаз, – мы вернем тебя домой в конце лета. Зимой мы ночуем где ни попадя, самим места мало. К тому же осенью тебе надо в школу.

– Угу.

– Я тоже хочу в школу. Хели вечно смеется над моими книжками и проковыривает в них дырки.

Мы помолчали. Я пошевелила пальцами под одеялом. Сейчас, в темноте, в машине, можно, кажется, говорить о чем угодно.

– Так почему я должна была проиграть? – снова спросила я.