Мы-русские, других таких нет

– Я все понял! Я понял! – Андрей вдохновился. – Мне явилась истина.

– Что это ты там осознал, просветленный ты наш? – Иронизирует Сахрат.

– Мы – русские, других таких нет!

– Ну вот, в нашей среде завелись национал-шовинисты.

– Да нет же, я не о том. Я когда-то рассказик фантастический читал. Была там такая семья, где-то в Америке. Хоббиты, что-ли? Мутанты. Они когда-то облучились, еще при римлянах, и мутировали. Жили тысячи лет, по воздуху летали, приборчики разные придумывали. Папаня у них еще все время пьяненький ходил, научился дистанционно себе алкоголь в кровь закачивать.

– Хогбены, я эти рассказики помню. Они еще приезжего профессора уменьшили и в бутылочку засунули, – соглашается Саша Коган.

– Ну вас на хрен, с вас станется. – профессор обижается. – Мне эти пьяные фокусы надоели.

– Точно, Хогбены. -Андрей возбужден. – Так вот, они говорили: «Мы -Хогбены, других таких нет». Вот и мы такие же мутанты. Все без исключения, только русские. Нас тоже облучали с детства.

– Да ну, слишком сложные у тебя обобщения получаются. – Сахрат недовольно морщится.

– Да послушайте же! Я чувствую, что это – святая правда.

– Сейчас сойдет. – Мишка-шофер снисходительно ухмыляется. – Это такая стадия, когда вмазал и море по колено. На пике. По себе знаю. Еще несколько минут, и схлынет. Давайте лучше укрепим достигнутое.

– Да погоди ты, до Нового Года три минуты осталось. Где у нас шампанское?

– В холодильнике, – при мысли о шампанском Андрей Бородин выходит из астрального состояния и вскакивает из-за стола. – Советское, между прочим, в Москве покупал.

– Открывай, открывай, опоздаем!

– С Новым Годом, с Новым Счастьем!

– Ура!

– Вот только «Голубого Огонька» не хватает, – вздыхает профессор-членкорр. – И выступления Генсека по телевизору.

– Ну, так чего ты там плел про мутантов, – смеется Мишка-шофер. – Как говорится, сам-то понял, что сказал?

– Да ладно, чего пристал, самому неловко, – смущается Андрей. – Это я в философском смысле.

– Мужики, – Саша Коган растерянно смотрит на опустевшую бутылку «Столичной». – Вы будете смеяться, но водка кончилась. И когда она успела, черт ее знает. Сегодня ночью магазины открыты?

– Закрыты, – мрачно констатирует Мишка-шофер.

– Да ладно вам, я сейчас в Москву слетаю, там как раз утро. – Андрей Бородин трясет головой. Он лезет в кошелек и разочарованно смотрит на Сахрата. – Слушай, одолжи двадцать баксов.

– Какие проблемы, – Сахрат достает бумажку. – Ты только смотри, осторожнее, выпимши, как-никак.

– Ерунда, не впервой. Ну, я сейчас. – Андрей прикрывает глаза и, слегка подрагивая, отрывается от земли. Он на несколько секунд повисает в воздухе, и уносится в небо, оставляя за собой светящийся фиолетовый след, похожий на хвост кометы Галлея.

– Красиво пошел, – вздыхает Семен Александрович.

– Да, ничего, – соглашаюсь я. Поначалу эти фокусы приводили меня в ужас, но со временем я начал к ним привыкать.

– Я тоже никак не могу привыкнуть к этим безобразиям, – Саша Коган, в очередной раз хулиганит, читая мои мысли. А ведь много раз уже божился, что больше этого делать не будет. Ну, да ладно, сегодня я его прощаю, все-таки Новый Год.

– В его состоянии сейчас самое главное – это от ПВО увернуться. – замечает Сахрат.

– Какое ПВО, на хрен. До океана миль пять всего, сколько у американцев континентальная зона? Еще миль пятнадцать, и все. Проскочит… Дальше – море, летай – не хочу. А в России… Да у них Руст на Красную Площадь приземлился безо всяких проблем.

– Ну все-таки, – вздыхает Сахрат. Мало ли что случиться может. Еще простудится спьяну.

Мы – русские, других таких нет. Андрей по-своему прав. Мы умеем многое, но когда приходит новый год, нами овладевает грусть, смешанная с тревогой.

– Сколько ему до Москвы и обратно? – Мишка-шофер снова достает пачку «Беломора».

– Минут за десять обернется. Да еще в очереди в ларек потолкается. – И мы смущенно закуриваем и замолкаем, отводя друг от друга глаза.

Мы – пионеры, дети рабочих (Две истории про лигу скаутов и о том, как с ней бороться)

История первая. Взвейтесь кострами.

Меня с некоторых пор периодически мучает вопрос, на который я так и не смог найти ответа: существует ли какая-нибудь связь между Лордом Баден-Пауэллом и городом Баден-Баденом, в который, расстроившись, по слухам очень любил уезжать Тургенев?

А началось все с нескольких дней, проведенных в Лондонской гостинице имени Лорда Баден-Пауэлла, в самом что ни на есть центре скаутского движения. С тех пор я подозрительно отношусь к лиге скаутов. И, как это не парадоксально, время от времени тоскую по исчезнувшим с лица земли советским пионерам.