Мы – русские! С нами Бог!

Надо сказать, что эта разрушительная деятельность уже приносит свои плоды. Когда на конкурсе «Евровидение» Россию представляет девушка – я уже упоминал о ней, – которая на полном серьезе заявляет, что Гитлер был прав, что в Германии должны жить немцы, на Украине – украинцы, а в Израиле – евреи, то возникает много вопросов. Не к ней – руководству. И не только канала, но и страны. Но самое страшное – это люди, которые искренне не понимают, в чем причина возмущения. «Подумаешь, – говорят они, – какая разница, песня-то хорошая. Ну и что, что она так сказала?» И я с ужасом осознаю, что в нашей стране постепенно начала исчезать прививка антифашизма. Удалось вырастить манкуртов, не помнящих родства.

Люди перестали различать, что хорошо, а что плохо. Люди не понимают, что это оскорбительно – когда приходит в прямой эфир на федеральном канале Микки Рурк, какой бы он ни был замечательный актер, и начинает пить и курить в кадре. Это неуважение к нам. Я не могу себе представить, чтобы Никита Михалков пришел на американское телевидение и в прямом эфире устроил нечто подобное. Мы же не папуасы! Если мы не уважаем себя и позволяем другим делать все что угодно, думая, что это прикольно, то кто будет уважать нас? А телевидение это транслирует. Телевидение говорит, что это можно, что это нормально. Телевидение рисует героев, от которых меня тошнит.

А потом к 9 Мая все опять вывесят георгиевские ленточки, и покажут великие фильмы, от которых будем плакать уже только мы, потому что молодежь не поймет, что в них такого прикольного, и Анастасия Приходько, представляя Россию, споет на «Евровидении», а потом скажет своим украинским друзьям, что ей было неловко петь с хором Турецкого, потому что они евреи, но пришлось это сделать, чтобы «эти москали» от нее отстали. И мы утремся. Великая страна утрется. В который раз.

А потом какой-нибудь очередной Саакашвили введет войска в Осетию и страшно удивится – почему это русские вдруг встали и дали по башке. И так же удивятся все те, кто паразитирует на нашей стране, считая, что можно безнаказанно гадить людям в душу, когда народ вдруг встанет и не будет креститься, доказывая, что он православный, а вежливо спросит, что здесь все-таки происходит.