Мы — русские! С нами Бог!

Казалось, что мощи фашистской Германии наша страна ничего не сможет противопоставить, – ведь кроме индустриального и военного блоков был задействован колоссальный идеологический ресурс. Работа велась по самым разнообразным направлениям – как по линии разжигания национальной вражды, что в конечном итоге и привело к созданию очень существенных и по численности, и по боеспособности этнических военных подразделений из числа народов, проживавших на территории СССР, так и по линии классовой агитации, с поиском обиженных советской властью и демонстративным уничтожением обидчиков, к которым относили коммунистов, комиссаров и евреев. И здесь нельзя не отметить определенные успехи захватчиков: все-таки РОА действовала и не была малочисленной. Да и местная власть, как и полицейский корпус, в оккупированных деревнях и городах набиралась из местных жителей.

Казалось бы, при том что за недолгий период советской власти обиженными оказались миллионы граждан, будет довольно легко взорвать большевистскую империю изнутри. Тем не менее мощной и поначалу неумолимо побеждавшей машине, подмявшей под себя всю европейскую цивилизацию, причем не только в политико-военно-экономическом, но и в идеологическом плане, не удалось совратить достаточное количество наших сограждан, чтобы стереть Россию с лица земли. Думаю, что великую победу нашего народа, как и понесенные им тяжелейшие потери, невозможно объяснить только материальными факторами. Вероятность того, что Россия навсегда прекратит свое существование, была крайне высока, но тогда заявленных целей добиться не удалось.

Тем удивительнее выглядит глобальное стратегическое поражение, которое потерпела наша страна в конце XX века, тем более что произошло оно без участия армий захватчиков. Пожалуй, ни разу за всю свою историю Россия не получала столь тяжкого удара, последствия которого пришлось бы переживать так долго.

Наверняка многие помнят виденную на уроках истории карту наступления немецких войск на красную республику в 1917–1918 годах. Ситуация была еще страшнее, однако стране удалось восстановиться за короткий период времени. А вот сейчас исторические перспективы восстановления неочевидны.

Даже большевистское правительство, отпустившее Прибалтику и Финляндию и потерявшее в результате военной авантюры Польшу, не нанесло стране такого ущерба, как смута Горбачева – Ельцина, причем роль Ельцина в этой смуте, бесспорно, более значима. Судите сами. От 240 миллионов до 130, от 15 республик к одной. Потеря многовековых территориальных завоеваний наших предков, отданных в никуда, бездарно, безвольно. Деградация экономики, науки, образования, культуры, нравственности. Утрата суверенитета во внешней политике на весь период 90-х годов. Гражданская война на своей территории. Постыдное уничтожение Грозного и превращение Кавказа в арену военных действий с последующим подписанием позорного Хасавюртовского мира.

Сложно поверить, что катастрофа подобного масштаба возможна без наличия внешнего плана и неких тайных рычагов, управляющих процессом. Однако следует признать, что произошедшее является результатом тенденции последних 50 лет, и уж конечно, никакому плану Даллеса, тем более что это очевидная фальшивка, это было бы не под силу. Просто, как это зачастую бывает, совпали разнообразные факторы, а бездарность и подлость правителей, неспособных сохранять и преумножать богатства своей страны в связи с отсутствием необходимых для этого моральных и профессиональных качеств, многократно усилили их действие. Вот так давняя борьба с Россией, в течение столетий не затихавшая ни на мгновение, дала свои результаты.

Особенно дико и обидно это осознавать, если вспомнить, что с аналогичным искусом гораздо успешнее боролись правители, по крови и воспитанию гораздо менее русские, чем Ельцин, но в отличие от него осознающие гигантскую ответственность перед историей за великую империю. Единственный раз в душе этого разрушителя проснулось нечто, напоминающее раскаяние, – в момент, когда он покидал Кремль. Ельцин тогда сказал Владимиру Путину: «Берегите Россию». Однако он не добавил фразу, которую должен был произнести: «Так как я не смог».