Мы – русский народ

Как впоследствии еще неотесанные американцы загоняли индейцев в резервации, так уже просвещенные европейцы выдворяли евреев в Польшу, Австро-Венгрию, Россию. С тех пор в генах евреев навсегда сохранился страх перед их католическими величествами, страх, который удерживал их в этих резервациях, не позволяя возвращаться туда, где им раньше было так хорошо, ни через 100, ни через 200 лет, ни даже в наше «сверхпросвещенное» и «сверхгуманное» время. Как не было евреев на Пиренейском полуострове пять веков назад, так их нет там и до настоящего времени; как приходился один еврей на 500 жителей сверхцивилизованных Великобритании, Франции, Италии в начале XX века, так это соотношение и сохранилось; как 60 лет назад евреев изгнали из Германии, Венгрии, Румынии, Чехии, Болгарии, Польши, так они туда больше и не возвращаются, и не вернутся, потому что, как отмечает американская пресса, эти страны уже захлестывает волна антисемитизма. Интересное дело: евреев нет, а антисемитизм захлестывает.

Характерна в этом отношении Польша, где до войны проживало 3 млн евреев, а к концу XX столетия их осталось лишь около 10 тысяч. Поляки говорили так: «Мы обращаемся к евреям и лицам еврейского происхождения с требованием их невмешательства во внутренние проблемы Польши» — т. е. вы гости, а гости не должны указывать хозяевам, как расставить мебель в их доме. Мы гостеприимны и толерантны, однако еврейское вмешательство может нас вывести из терпения. ^{33}Почему бы это? Да потому, что поляки имеют многовековую практику совместного проживания с евреями и знают, чего от них можно ожидать. Они взвесили на весах истории все то добро и все то зло, что принесли им евреи, и пришли к выводу: зло перевешивает настолько, что впору устанавливать запрет на въезд евреев в Польшу или реанимировать черту оседлости.

В любой стране, где евреи когда-то доминировали, к ним относятся соответственно. Евреи знают об этом, поэтому и не стремятся к возвращению: понятно же, что у обманутых ими когда-то народов выработался на евреев своеобразный иммунитет. Взять тех же украинцев и белорусов, среди которых евреи живут более шестисот лет. В этих странах нет каких-то антисемитских законов, нет антиеврейских выступлений, но там уже нет и еврейского засилья — ключевые посты в финансах (легальных и теневых), в политике, в СМИ занимают представители титульной нации. Этим, наверное, и объясняется упорное стремление евреев к захвату России, еще не познавшей всей прелести общежития с богоизбранной нацией. А ведь пришли они с войной, с Февральской и Октябрьской революциями с тем, чтобы на базе России создать плацдарм для захвата мира путем «раздувания мирового пожара» — Мировой революции, в которой они брали на себя роль вождей, а гоев-аборигенов великодушно наделяли ролью движущей силы. Что из этого получилось, мы уже знаем: Мировая революция потерпела фиаско, а русские захотели освободиться от еврейского диктата, и не потому, что антисемиты, а потому, что у них тоже начал вырабатываться антиеврейский иммунитет и более четко стало проявляться национальное самосознание. Да и что можно привести в подтверждение русского антисемитизма в настоящее время, кроме эмоциональных высказываний Макашова или Михайлова, обоснованных попыток призвать к порядку зарвавшихся Гусинского или Березовского да 1–2 % респондентов, принимавших участие в общественных опросах, отрицательно относящихся к евреям?

Нас так напугали за последние сто лет либералы и демократы, что мы, русские, в отличие от татар и калмыков, с легкостью отказались от национальной самоидентификации и пошли по наклонной: великоросс — русский — россиянин — общечеловек. Словно сказочная киногероиня Марья-Искусница, одурманенная Тетушкой-Непогодушкой, а потому повторявшая: «Что воля, что неволя — все равно», некоторые русские, одурманенные антирусскими СМИ, говорят нередко: «Мне все равно — русский я или нерусский; мне все равно — кто правит страной; мне главное — чтобы лично у меня была работа, чтобы в магазине была колбаса и чтобы я мог ее есть». А ведь с такой психологией недолго дойти и до ревизии итогов Отечественной войны 1941–1945 годов и призвать к ответу тех, кто на полвека отсрочил радость вкушения немецкой колбаски и баварского пива. Сказочная Марья-Искусница очнулась, когда смертельная опасность нависла над ее сыном, у нее появилась сила, пересилившая силу врага. Так разве не такая же угроза нависла сейчас над русским народом и его исторической судьбой?

Кстати, подобное происходило не только с нами. Вспомним результаты другого проекта, заморского, начатого пятьсот лет назад.