Мы с истекшим сроком годности

Звонки Лив после того, как я очутилась в центре, стали редкими, а вскоре и вовсе исчезли. Я очень хочу надеяться, что у нее все в порядке, и не теряю надежды, что хоть изредка она вспоминает обо мне. Не знаю, можно ли это назвать предательством, также я могу лишь догадываться, что послужило причиной в один момент отказаться от меня. Но самое страшное не это. Потрясает то, с какой легкостью я приняла этот факт. Кажется, кошмарнее боли, обиды и разочарования может быть только опустошение, которое как паразит поселяется в тебе, стремительно разрастается, словно раковая опухоль, посылая метастазы к сердцу, которое когда-то любило, к мозгу, который еще недавно трепетно сохранял все воспоминания. Пустота приводит к тому, что ты медленно, но верно превращаешься в овощ.

В перерыве между процедурами я выбираюсь в парк. За неделю я его уже весь исколесила. Изо дня в день я разбавляю свое свободное время наверстыванием кругов по периметру парка. Уныло, уныло и еще раз уныло.

Но этот день оказался исключением. Я сижу под кроной уже полюбившегося мне дерева, читаю книгу, а затем замечаю, как ко мне подъезжает Том. Мы робко обменялись приветствиями.

– Что за книга?

– Про жизнедеятельность птиц.

– Птицами увлекаешься?

– С недавнего времени начала.

– Что в них может быть интересного?

– Каждый вид по-своему особенный.

Наш разговор бессмыслен, как реклама на забытом телевизионном канале.

– Не хочешь сыграть со мной в баскетбол?

– Я же не умею.

– Ничего страшного, я научу.

– Ты еще сто раз пожалеешь об этом, потому что ученик я так себе.

На заднем дворе находится небольшая баскетбольная площадка. Мне кажется, что кроме Томаса и Бриса здесь больше никто не играет.

– В баскетболе главное концентрация. Просто представь, что ты уже забросила мяч в кольцо.

Я с трудом представляю, как забрасываю мяч, затем неуверенно бросаю его вверх и… как и полагается, мяч даже и не стукнулся о кольцо.

– Я же говорила, я безнадежна.

– Ничего, это только первая попытка. У тебя получится.

Томас несколько раз показывает, как нужно бросать. Я повторяю, но ни со второй, ни с третьей попытки ничего не выходит.

Наша игра затянулась. Я уже и позабыла, что перерыв закончился и мне нужно отправляться на процедуры. Мы с Томом разъезжаем по всей площадке, кидаем мяч, смеемся, и на минуту я забываю о том, что нахожусь в инвалидном кресле, я не чувствую его, я просто ощущаю движение, которое порождает выброс адреналина в кровь. Хорошо потренировавшись, я собираюсь с духом и, не глядя, кидаю мяч к кольцу. И, о чудо! Первый и, думаю, последний бросок, который мне удался. Я и Томас заливаемся хохотом. Я кричу в небо от радости, будто я совершила настоящий подвиг. В такие минуты я ощущаю себя вполне полноценным человеком, для которого нет преград, который в состоянии справиться со всеми трудностями. Мысленно пытаюсь зацепиться за это ощущение и не отпускать.

– Расскажи немного о каждом члене своей семьи. – Каждый раз, когда я разговариваю с Эдрианом, у меня подскакивает сердце.

Хоть это уже и не первый наш сеанс, но я до сих пор жутко смущаюсь, когда нахожусь рядом с доктором Хэйзом. А когда он смотрит мне в глаза, я вовсе теряюсь и забываю слова, но при этом каждый раз наслаждаюсь цветом его радужной оболочки.

– Папа. Его зовут Ричард. Он работает дантистом, у него куча клиентов, которые его обожают. Он мне не раз рассказывал, как в школе все над ним издевались, он был изгоем до самого первого курса медицинского. Но потом он встретил маму. Их встреча была случайной, но неизбежной. Мама врезалась на своем велосипеде в папин пикап.

Моя мама, Рэйчел, вот уже несколько лет является домохозяйкой. У нее был небольшой салон красоты, который в скором времени потерпел крах. После этого все свое время она уделяла мне и Нине, моей младшей сестре. Иногда Нина меня жутко раздражает, ведь эта функция есть у каждой младшей сестры – бесить старшую. Но я все равно люблю ее, и, если честно, мне безумно ее не хватает сейчас. Так непривычно, что никто теперь не роется в моих вещах, не будит меня по утрам своим оглушающим визгом.

Внезапно дверь кабинета открывается и заходит длинноногая девушка. Ее светлые волосы небрежно забраны в хвост. Узкая юбка облегает бедра, а миниатюрный пиджак едва прикрывает тонкую талию.

– Доктор Хэйз, можно я вас отвлеку?

Эдриан смотрит на девушку, улыбается, затем переводит взгляд на меня.

– Джина, на сегодня наш сеанс закончен.

Я пересаживаюсь в коляску, подъезжаю к двери, рядом с которой стоит девушка. Она очень высокая, или же мне так кажется, потому что я сижу в коляске.

– До свидания.

– Всего доброго.

Я оказываюсь за пределами кабинета и еще долго не отъезжаю от него. Наблюдаю сквозь дверную щель за Эдрианом и той, что прервала нашу беседу.

– Чем займемся сегодня вечером?

– Не знаю, Эстер, не думал еще. Да и вообще у меня много работы.

– Эдриан, мы видимся с тобой раз в неделю из-за твоей работы, неужели ты не можешь хотя бы один вечер уделить мне?