Мы с тобой будем как пираты

Когда Лиза собирала вещи, глава бухгалтерии рассказала, что компанию выкупили за бесценок. В тот вечер Лиза пила вино и пыталась объяснить Светке, что они дружно летят в тартарары. Сверкающий финансовый пузырь нейромедицинских компаний лопнул, точно так же, как годы назад. СЕО, утверждавшие, что вот теперь-то передовое протезирование выйдет на новый уровень, станет массовым, окупаемым и повсеместным, уныло разводили руками, а прорывные образцы, поставленные на государственные гранты и отведённые на пиар деньги, так и остались красивой витриной. Лизе и Светке повезло, что у них был хотя бы десяток лет между двумя обвалами.

Говорили даже, что всё это не случайно. Слишком одновременно пропал интерес к протезированию у чиновников и начали лететь вниз акции всех ключевых игроков. Слишком вовремя появилась группа неизвестных фирм, активно скупающих проекты за бесценок. Иногда Лизе казалось, что дело вовсе не в акциях и не в кризисах, дело в том, что первая доза бесплатно. Вживили, поставили, – словно добрые благотворители, – а потом либо плати, чтобы обновить, либо плати, чтобы удалить.

Но когда темнота вернулась, ни знания, ни догадки никак не помогли Лизе. В тот день она осознала, что темнота – это не просто сбой, только когда добралась до дома. Когда уронила ключи из потерявшей управление левой руки. Тогда Лиза подумала о Светке. Та ответила на звонок через пару секунд, счастливая, получила долгожданное повышение, едет на крупную конференцию через неделю, вот-вот собиралась звонить, хвастаться подруге – и Лиза рыдала в трубку, умоляя Светку никуда не ехать, не выходить из дома. А Светка смеялась и говорила, что всё будет хорошо. А Светка не смогла встать с постели на следующий день. Лиза кляла себя, как могла: почему не перепрошила, почему до последнего верила, что всё будет хорошо? Почему не подумала, что если что-то можно обновлять, то это можно и не обновлять?

Потому что была уверена: если проект никому не нужен, почему бы им не поделиться. Если код устарел, то не жалко вкинуть его в опенсорс. Но нет. Люди не часто бывают настроены делиться.

Лиза хотела рвануть тогда к Светке. Лиза могла взломать импланты. Не сразу, далеко не сразу, но могла бы снять ограничения и дописать новые куски кода. Но сколько ещё было таких Светок? Вместо этого Лиза взломала свои импланты, стёрла всё, до чего дотянулась, превратила их в просто куски железа, без связи с внешним миром, без возможности отследить.

Теперь у Лизы были сутки на подготовку. Вряд ли кто-то сильно заботился об информационной безопасности в умирающей компании, – даже в такой, которая в обычное время была крайне озабочена своей информационной безопасностью – так выкачать данные должно было быть несложно. Когда расформированные отделы, обязанные хоть как-то убраться за собой, начали массово выбрасывать в мусор стикеры с логинами-паролями и распечатки с данными сотрудников, Лиза даже подумала, что проблем не будет.

Но проблема была. Проблема заключалась только в том, что главные сервера не имели выхода в Интернет – когда-то его открывали только для выхода обновлений, но обновлений больше не было. Когда-то Лизу даже восхищал такой ответственный подход к безопасности. Но вот она оказалась здесь. И ей нужен был физический доступ к серверам, чтобы получить полный код. Лиза понимала, что ни в опечатанное здание, ни в компанию-покупателя, где прошлые сотрудники были никем, ей вряд ли удастся пробраться. Тем более в компанию-покупателя – ходили слухи, что те планируют на основе этого кода выпустить более дорогую прошивку, с подпиской и исключительно для люкс-сегмента.

Оставался только момент между.

Лиза никогда не хотела быть хакером. Она часто слышала, что все программисты когда-нибудь да мечтали об этой тёмной стороне профессии, но никогда всерьёз не думала об этом. Её работа приносила ей деньги и помогала делать мир лучше. В конце концов, Лиза писала код для имплантов, возвращающих людей к полноценной жизни. И писала его, сидя в кресле-груше с ноутбуком и бесконечным запасом карамельного латте. Куда вообще дёргаться-то?

Впервые о том, что хакеры в кино в общем-то выглядят романтично, Лиза задумалась, стоя на перекрёстке и ожидая фуру, перевозившую сервера. Если уж и быть хакером, то как в кино: сидя в тёмном подвале в окружении банды единомышленников и взламывая всё, что душе угодно, не вылезая из комнаты. Вместо этого Лиза мокла под дождём, вглядывалась в вечную пробку на въезде на кольцевую дорогу и готовилась запрыгнуть в полуприцеп автотягача, как только его заметит.

Лиза хотела бы отдать карту маршрута Светке, надеть той гарнитуру, и слушать отсчёт времени в перемешку с мягкими шутками, словно в какой-то компьютерной игре. Но в жизни обычно плохо, что с саундтреками, что с сайдкиками, заполняющими эфир. В жизни, как только код всплывёт в сети, утечку будут упорно искать, и звонок прямо от серверов привлечёт всех, кого не надо. Как и отчаянная попытка импланта выпросить обновление у пустоты. Поэтому Лиза почти не жалеет о левой руке с безвольно обмякшими пальцами.