Мы с тобой одной крови

– У меня нога больная, а не голова, – обиделся Александр. – Может, сегодня и спросишь, а то болит – сил нет.

– Если найду того человека, – неуверенно ответил Захарченко. Он прекрасно помнил телефон Гурова и очень хотел помочь другу.

Гуров узнал о разговоре от службы прослушивания, так что, когда позвонил Захарченко, полковник уже просчитывал варианты, но действительного положения вещей, конечно, определить не мог.

Записали разговоры в квартире Галея и контрразведчики, но для них, не знавших всей предыстории, болтовня пацанов не представилась заслуживающей внимания, потому как участковый регулярно наведывался в квартиру.

Разговор братьев Галеев между собой был записан непосредственно и на загородной вилле. Когда полковник Ильин приехал для решающей встречи с Галеем, то первым делом прослушал запись, но и опытный контрразведчик не нашел в записи ничего интересного.

Виктор Иванович Якушев, как простой смертный, прошел через таможню и пограничный контроль в международном аэропорту Шереметьево. Пожелай он, и с такими формальностями можно было справиться без труда, но у Якушева существовал принцип: пользоваться привилегиями лишь в тех случаях, когда без них обойтись невозможно. Это в какой-нибудь задрипанной буржуазной стране вроде Франции перед законом все равны, а в России к серьезным людям относятся серьезно и с должным уважением. И лишь пожелай Якушев, так его бы с низким поклоном провели мимо таможенников и пограничников. Но, как уже было сказано, у миллиардера существовали принципы, и он, как и все, выполнил необходимые формальности.

Рейс немного задерживался, и Якушев прошел в ресторан и взял пиво, что позволял себе крайне редко, так как боялся располнеть. Настроение у него было какое-то противоречивое. С одной стороны, вырваться из круговорота деловых забот было приятно, можно расслабиться и ни о чем не думать. С другой, ни о чем не думать практически невозможно.

Он читал, что в основе любого крупного состояния, возьми хоть Ротшильдов, хоть Морганов, лежит преступление. Почему он, Виктор Якушев, должен составить исключение? Вернуть Россию на подобающее ей место в мире могут лишь дисциплина, порядок и труд, в основе же, безусловно, должен лежать капитал. Очень красиво и значимо, только зачем людей убивать? И не надо себя оправдывать, что нынешние правители убили в сотни раз больше.

Якушев не получал удовольствия от пива, не ощущал его вкуса. Вырвавшись из потока дел, которые ежедневно захлестывали его, оставив в кабинетах телефоны, телетайпы и факсы, он оказался наедине с собой. Приглядевшись к себе, Якушев не содрогнулся, но остался крайне недоволен. Нанял киллера, приказал убить неугодного депутата Владлена Сивкова, избавляясь от опасного свидетеля, оплатил убийство бизнесмена Карасика, теперь отдал киллера спецслужбе. Они нащупали Галея и без меня, пытался оправдаться новоиспеченный магнат. Теперь киллер будет убивать не по моему указанию, вскоре его, конечно, тоже ликвидируют. Будь хотя бы перед собой честен, ты, организатор одного убийства, соучастник другого, готовящегося, еще не свершившегося, струсил и улетаешь из Москвы, бежишь. Ни следователь, ни суд тебе не грозит, можно не прятаться, но от себя самого никуда не денешься. От столь мрачных мыслей Якушев так расстроился, что потерял над собой всякий контроль и, отставив бокал с пивом, вытер губы ладонью. Поймав себя на таком плебейском жесте, Якушев расстроился еще больше, облегченно вздохнул, услышав, что объявлена посадка на его рейс, белоснежным платком вытер губы и, окончательно успокоившись, вышел из ресторана.

Гуров и Саша Галей сидели в убогой комнатушке бабки– знахарки, жившей неподалеку от дома Галеев, которая травами и заговорами безуспешно лечила ногу младшего. Идею встретиться именно здесь подсказал Гурову оперативник, ведущий за домом наблюдение, когда докладывал, что Александр ежедневно выходит на улицу и ковыляет в дом по соседству. Идея пришлась как нельзя кстати. Гуров как раз решал вопрос, каким образом, а главное – где встретиться с парнем.

Гуров смотрел на худое, нервное лицо Александра Галея, который, сидя в кресле, бесцельно ковырял заскорузлым ногтем свой костыль и не знал, что сказать больному, несчастному парню.

Саша рассказал о звонке Бориса, пытался доказать менту, что брат попал в какую-то историю, видимо, опасается за свою жизнь, иначе никогда бы не обратился за помощью в ментовку. Гуров дал парню выговориться, прекрасно понимая, кто схватил киллера, что держат его на конспиративной квартире, но где она расположена, полковник не имел понятия. Сыщик не знал также, что он может в создавшейся ситуации предпринять.

Судя по звонку Бориса Галея, он отказывается от предложения, ищет выход. Раз киллера сразу не ликвидировали, даже разрешают звонить – значит, хозяева надежды на «сотрудничество» не теряют, пытаются уговорить либо добиваются иного. Чего они добиваются?

– Моя милиция меня бережет, – сказал Сашка, попытался взглянуть на Гурова вызывающе, но не получилось. – Попал бы в беду чей-нибудь сынок, так все бы на уши встали.