Мы с тобой одной крови

Полицейский полковник, – а именно так называл про себя Гурова депутат Думы, – вызывал у него чувство раздражения, даже опасности. В общем, такое отношение было естественным: человеку свойственно, встречаясь с неизвестным и непонятным, ощущать дискомфорт и настороженность. Для выполнения задуманного полковник был депутату нужен, даже необходим. Но Доронин понятия не имел, как к Гурову подступиться, он много о нем слышал разного и противоречивого, но в одном все были едины: полицейский умен, неподкупен и беспощаден. В принципе, именно такой человек и был Доронину нужен, только такой и мог оказать помощь, однако существовало одно “но”... Этот человек должен стать верным союзником и верить Доронину на все сто процентов. А умеет ли полицейский доверять другому человеку, или в нем вырабатывается профессиональная настороженность к людям вообще и к незнакомым в особенности, потребность всегда держать палец на спусковом крючке?

– Вы хотите задать вопрос? – нарушил молчание Гуров. – Задавайте, постараюсь ответить правду.

– Вы умеете ее говорить?

– Оскорбление – не лучший способ начинать знакомство.

– Извините, но ваша профессия как бы обязывает не отвечать, а задавать вопросы.

– У вас неправильное представление о сути моей профессии.

– Так просветите, в чем же суть профессии полицейского? – спросил Доронин, злясь на себя, что ведет разговор в конфликтном тоне.

– Крайне просто – мы пытаемся установить истину. Знайте, вопросы человека в большей степени раскрывают его суть, чем ответы. Я всегда с удовольствием слушаю вопросы, продолжайте.

– Пожалуйста, только на кой вам нужна моя суть?

– Для коллекции, я любознательный, мне непонятны мотивы человека, который соглашается заседать в Думе.

– Соглашается? – возмутился Доронин. – Да человек ночи не спит, изничтожает себя вконец, лишь бы в Думу попасть.

– Тем более непонятно. – Гуров пожал плечами. – На мой взгляд, скучнейшее и неблагодарное занятие.

– Неблагодарное, точно! – согласился Доронин.

– Так вот мне и непонятно, зачем туда лезть, коли, как вы сами говорите, цена столь высока?

– Но ведь кто-то должен?

– Мысль интересная. – Гуров почувствовал себя неловко: так этим “кто-то должен” он оправдывал свою службу в милиции. – Большинство людей, как я понимаю, рвутся в депутаты от чувства неполноценности, за привилегиями, из стремления в дальнейшем устроиться, меньше работать – больше получать.

– А меньшинство? – Доронин проглотил оскорбление на удивление легко. – Стремление изменить жизнь к лучшему, любовь к России?

– Человек родится невиновным, живет невиновным, пока не доказано обратное. Я не могу исключить столь возвышенные и наивные мотивы. Но давайте сойдем с тонкого льда. Извините, вы приехали сегодня встретиться с Николаем Ильичом?

– Николай обещал приехать обедать, – ответил Доронин. – Какое вам, собственно, дело?

– Я любопытный.

– Как ищейка?

– Она очень полезная собака. Не понимаю, почему благородное животное превратили в бранное понятие. Ищейка! Сторожевой пес! Убежден, они принесли человеку много пользы, иначе просто не существовали бы.

– Кому что нравится, – Доронин пытался смягчить разговор.

– Стремясь изменить жизнь к лучшему, надеюсь, вы уже успели получить хорошую квартиру и прочие мелочи, причитающиеся народному избраннику.

– Я живу неплохо, – скромно ответил Доронин, вынимая из кармана и протягивая Гурову визитную карточку. – Загляните на досуге, мы с женой будем рады, а сын так с ума сойдет от счастья.

– Мужчины, – сказала вошедшая в гостиную Алла, – помогите женщинам накрыть на стол. – Она взяла под руку Доронина. – Если мой супруг так безобразно опаздывает, то пусть расплачивается.

– Извини, но я, пожалуй, смотаюсь, дела. – Доронин вежливо улыбнулся.

В этот момент позвонил Бардин, сказал, что он давно дома, ждет гостя, видимо, сказал еще нечто, после чего Алла схватила депутата за руки, и они удалились так же быстро и неожиданно, как и пришли.

Гуров пробыл у Ирины еще с полчаса и откланялся.

– Звони, – сказала женщина, провожая Гурова до дверей с таким выражением, словно он действительно лишь помог дотащить тяжелые сумки да выпил чашку кофе.

– Обязательно. – Гуров поцеловал ей руку и вышел. Такие взаимоотношения сыщика вполне устраивали.

На следующий день Крячко в кабинете не появился, сказал по телефону, что выполняет задание и, возможно, в этом году закончит. Только Гуров собрался отпереть сейф, извлечь на свет божий очередное дело, как полковника вызвали к Бардину.

* * *

– Здравствуйте, присаживайтесь, – ответил генерал-лейтенант на приветствие полковника и кивнул на кресло. – Начнем с того, Лев Иванович, что я прошу вас не распространяться о том, что вы встречали Иону Доронина в моем доме.

Гуров кивнул и продолжал молча изучать ковер.

– Отношения в верхах непростые, не хочу лишних сплетен... – Зазвонил один из телефонов, стоявший на приставном столике. Бардин приподнял и опустил трубку. – Что вам известно об убийстве, – он вздохнул, – депутата Сивкова, которое произошло четвертого июня?