Мы с тобой разные (СИ)

- Блять... - выговорил Паша. – Вот что ты за долбоеб?

Я обижено засопел, оставляя вопрос без ответа. Тут еще поспорить можно, кто из нас двоих долбоеб.

- Последний раз говорю, отпусти перила и пошли со мной по-хорошему.

Я снова помотал головой. Паша облизнул губы, осматривая мою фигуру, и поднялся на один уровень со мной. Просунув вторую руку между столбиками и вывернув, как ему было удобно первую, он попытался отодрать мои руки. После пяти минут отчаянной борьбы и недовольного пыхтения с двух сторон ему все же это удалось. Вот только у меня еще были и ноги, которые разжимать я не собирался. Поняв это, Паша поднялся и, перехватив меня под локти, растянул на весь лестничный проход, но я упорно держался. Как же хорошо, что урок уже начался, я просто не представляю реакцию школьников на такое зрелище. Сдавшись и взяв передышку, парень опустил меня на ступеньку, и я моментально выпрямился, вновь прирастая к столбику. Паша обессиленно выдохнул мне в макушку, тем самым заставив пробежаться по шее и спине табун мурашек.

Где-то с минуту ничего не происходило, чему я был удивлен, но бдительность все же не ослабил. А затем... затем этот хитрый гад поступил самым бесчеловечным способом! Он защекотал меня! Я щекотки с детства боюсь, причем, везде! Мой смех и мольбы о пощаде эхом разносились по лестничной клетке. Я держался, как мог, я орал сквозь смех, что врагу не сдается наш гордый варяг, но я все равно проиграл... От смеха все тело ослабло, и руки-ноги сами отпустили столбик, чем и воспользовался Паша: резко ставя меня на ноги и перехватывая в талии, он потащил меня вниз, пока я не опомнился.

Отпустил меня парень только после того, как мы оказались на крыльце школы. Я недоуменно уставился на него, не понимая, чего он мешкает, а затем сообразил, что моего домашнего адреса Паша и знать не знает. Губы растянулись в победной улыбке.

- Где находится твой дом? – хмуро поинтересовался парень, увидев мою улыбку.

- Я забыл.

Паша цыкнул и, не стаскивая с меня рюкзак, открыл его и что-то там начал искать. Через пару секунд на свет появился мой дневник. Улыбка у меня стала еще шире, так как первая страница в нем была еще не заполнена. Я ее вообще никогда не заполняю. Когда парень это увидел, то сжал губы так, что их почти не стало видно, а затем посмотрел на меня таким взглядом, что я понял – мысленно он убил меня уже не один десяток раз.

- Отлично! – он вернул мне дневник, толкнув меня при этом в грудь. – Твоя взяла! Пойдем за ключом после уроков!

- Чучи, ты самый лучший! – обрадованно воскликнул я.

- Но если ты попробуешь поцеловать меня еще раз, - прошипел Паша. – Я сломаю тебе пальцы. Ты ведь знаешь, что тогда наручники снимутся довольно легко?

Я кивнул. Хотя Паша ошибался. Достаточно и одного сломанного большого пальца.

- Тогда пошли на урок...

Фанфары в мою честь! Этот раунд за мной!

Урок прошел вполне нормально. Только при нашем появлении, скованными наручниками, одноклассники тут же зашептались, заулюлюкали и выкрикивали какую-то ерунду, но почти сразу заткнулись, когда Паша зыркнул на них. Изольда Филипповна лишь покачала головой и, отчитав за опоздание, разрешила сесть на место. В начале урока у нас с Пашей возникла маленькая проблема относительно того как мне писать, но скоро мы вполне приноровились, и парень двигал рукой когда мне это надо было почти машинально.

Самое веселое произошло в столовой, когда мы с подносами подошли за столик, за которым обычно сидел Паша, Денис и еще парочка их друзей.

- Эй, педик, а ты ничего не попутал? – поинтересовался у меня Миша, когда я остановился возле их стола.

- Нет, - покачал я головой. – Сегодня я обедаю с вами.

- С какой это радости? – ощетинился Денис.

Вместо ответа я толкнул локтем Пашу. Он обреченно выдохнул и одновременно со мной поставил поднос на стол, а затем мы вытянули руки, закованные в наручники, причем, на моем лице в этот момент была неописуемая радость, а на Пашином - безысходность, смешанная с желанием оказаться где-нибудь подальше отсюда.

- Эта что за хуйня? – в голосе Дениса было слышно безграничное удивление и недовольство одновременно.

- Это вообще-то твой друг Паша, - напомнил я ему.

Мне сложно описать, каким взглядом на меня посмотрел парень. Там ясно читалось и «Ты что, дебил?», и «Не смешно», и «Еще одно слово и ты покойник». Сам Паша, поняв, что я назвал его «хуйней», хоть и словами Дениса, смотрел на меня ничуть не лучше.

- Ладно, раз мы все выяснили, - продолжил я, как ни в чем не бывало. – То можно приступить к обеду. Чучи, пойдем, сядем, - я дернул парня за руку, потащив за собой.

- Где ключи от наручников? – вырастая прямо передо мной, зашипел Денис.

- Дома.

- Думаешь, я в это поверю?

Дежавю. Только Дениса я целовать не стану. Не заставите.

- Нет у него ключей, - подал голос Паша. Денис взглянул на него поверх моей головы. – Я его сумку обыскал.

- Сумку? А его самого?

Чеширский кот просто позавидует моей улыбке. Я оглянулся на Пашу, и он, увидав такую мою улыбку, вздрогнул. Наверно, сообразил, как я отнесусь к тому, что «любимый чучи» станет меня обыскивать.

- Сам обыскивай.