Мы с тобой разные (СИ)

Но не это сейчас было важно, я все еще был на миссии, которую сам себе и поручил: смутить гомофоба. Только вот он чего-то не смущается, наоборот – он втягивается! Нет, с этим точно нужно что-то делать…

Мои руки начали скользить вниз по телу парня, а я сам одновременно отмечать, каким же клевым оно было. Вот я уже добрался до края его футболки и засунул холодные руки под нее, даря себе возможность прикоснуться к рельефному торсу. Парень вздрогнул от моих ледяных прикосновений, но поцелуй так и не разорвал…

Что творится! За всеми делами он и одеяло на себя перетянул! Что же выходит, я уже и ведомый в этом деле? Как же, позволю я Паше это сделать.

Как бы в знак неизвестного парню протеста, я отстранился, переводя дыхание, и стал стаскивать одежду с Паши. Тот даже не подумал возмутиться или хотя бы чуточку удивиться, он лишь как-то мутно смотрел на меня…

Хоть и стемнело давно, но я все равно мог разглядеть накачанное тело парня. Так, Рома, не раскисай! Тело совершенно не повод для помилования! Озадачить, поставить в тупик, совратить, в конце концов, но не помиловать.

Видимо, я слишком засмотрелся на торс Ульянова, потому что парень, нетерпеливо цокнув, схватил меня за волосы на затылке и притянул к себе так резко, что мы стукнулись зубами. Тут же наш поцелуй приобрел вкус крови – он умудрился разбить мне губу даже в такой интимный момент!

Ох, все дальше понеслось кубарем, я просто перестал контролировать ситуацию!

Не знаю, спутал ли меня Паша с девушкой или не понятно, с кем еще, но факт остается фактом – его уже было не остановить. Теперь его ладони без стеснения передвигались по моему телу, периодически пересчитывая пальцами ребра, будто он размышлял, сколько из них сломать за мою вот эту выходку; потом Пашины руки переместились в район моих ягодичных мышц, проще говоря – на задницу, и начали так ее переминать, что, думаю, там останутся синяки похуже, чем после побоев… Паша, как оказалось, опасен не только в жизни, но и в постели…

Так! Притормозили и опомнились. Никакой постели не будет, точка. Если парень сейчас выйдет за рамки моей запланированной стратегии, я просто-напросто уйду отсюда!..

Паша начал теснить меня обратно на подушку, и моих сил в любом случае не хватило бы, начни я даже сопротивляться. Теперь по обе стороны от меня были руки и ноги парня, поэтому бежать, как я понимаю, было поздно, да и некуда…

- Ха… - выдохнул Паша, чуть отстраняясь. Парень хмыкнул неведомым мне мыслям и уже через две секунды впился в мою шею, оставляя на ней, что, скорее всего, гигантский засос.

- Паша! – возмутился я, но голос получился хриплый, как у мужика с тридцатилетним стажем курения. Откашляться мне не дали, снова душа поцелуем. Да не этого я от тебя хотел, идиот…

Звякнула пряжка. На ремне. Моих джинсов.

Тут же я распахнул глаза, больно прикусил губу парня и схватил его правую руку, покуда та не добралась еще и до ширинки.

- Что опять не так? – рыкнул парень, злюще на меня смотря. – Ты же так меня хотел, разве нет?

- Да, но… - не собирался я прекращать игры, а голос все равно в нерешимости дрожал. – Что ты собираешься делать?

- Как что? – усмехнулся парень. – Неужели не ясно?

Вместо более развернутого пояснения своих действий парень лишь в очередной раз прильнул к моим губам, и сколько бы я ни вырывался, завершилось это тем, что губы теперь у меня были искусаны, подбородок оказался в тисках правой его руки, а руки, заведенные за голову – левой. Все стало понятно без лишних слов – парень не шутил, в отличие от меня. Теперь мои дела были по-настоящему плохи.

- Паша! – пытался я привести парня в чувство, когда он отпустил мой подбородок, а я, соответственно, смог разорвать поцелуй. А руку он убрал для того, чтобы окончательно разобраться с моими штанами. Вот, теперь я могу помахать им белым платочком – они улетели на пол и не скоро оттуда вернутся… Я остался в одних носках, да трусах, но чует мое сердце, что и их я скоро лишусь. – Чучи, - вернулся я к слащавой форме, но выходило просто отвратительно. Я почему-то уже смирился, что мне просто физически не удастся выбраться, поэтому меня волновал всего один вопрос. – Ты… ты вообще в курсе, что делать? – да-да, как-то не хотелось остаться калекой, проблемы там это вам не просто побои и синяки.

В очередной раз Ульянов промолчал и начал возиться с моими трусами. Джинсы-то ему еле-еле поддались, так теперь и это препятствие, казалось, сильнее разозлило. С неразборчивыми матюками, парень резко бросил свое занятие, психанув, и посмотрел на меня.

- Весело, значит?

Ох, как нехорошо звучали его слова, нехорошо для меня. Парень легко, будто я ничего не весил, крутанул меня, переворачивая на живот. Поставив меня еще и на колени, он теперь с легкостью стянул и трусы.

Все, дорогая попа, ты залетела, а за тобой – и я… К такому невеселому выводу я пришел, когда почувствовал, что что-то твердое и явно немаленькое упирается мне в ногу. У бравого натурала встало на парня, открывайте шампанское…