Мы – славяне!

Есть основания думать, что женщины очень дорожили пряслицами: тщательно метили их, чтобы ненароком не «поменяться» на посиделках, когда начинались игры, танцы и возня. На пряслицах выцарапывали личные метки, а после распространения письменности – подписывали свои имена. На одном шиферном пряслице, найденном в Вышгороде близ Киева, чуть не с Х века сохранилась и дошла до нас надпись: «Потворин пряслень». Другое, видимо, было подарено парнем любимой девушке. На нём с величайшей аккуратностью выцарапано: «невесточь» – «невестин».

В ХIII веке пряслица из каменных снова становятся глиняными: монгольские захватчики разорили овручские мастерские…

Слово «пряслице», укоренившееся в научной литературе, вообще говоря, неверно. «Пряслень» – вот как произносили древние славяне, и в таком виде этот термин всё ещё живёт там, где сохранилось ручное прядение. «Пряслицем» же называли и называют прялку (о которой речь будет чуть ниже). Ведущие археологи ещё в 40-е годы ХХ века предлагали устранить путаницу в терминологии, но ошибочная традиция держится с упорством, достойным лучшего применения.

У всех славянских и финно-угорских народов Восточной Европы прядущие тянут нить из кудели левой рукой, а правой вращают веретено. На Кавказе и в Средней Азии поступают наоборот. А вот айсоры (потомки древних ассирийцев) и тянут, и вертят одной правой рукой: веретено у них сучит и мотает одновременно.

Любопытно, что пальцы левой руки (большой и указательный), дёргающие пряжу, как и пальцы правой руки, занятые веретеном, приходилось всё время смачивать слюной. Чтобы не пересохло во рту – а ведь за прядением нередко ещё и пели, – славянская пряха ставила подле себя в мисочке кислые ягоды: клюкву, бруснику, рябину, калину…

Собственно прялкам («пряслицам» по-древнерусски), древним и не очень, тоже посвящена обширная научная литература. Достаточно сказать, что орнаменты русских прялок даже ХIХ века буквально пестрят чисто языческими символами: «громовыми знаками», изображениями «белого света». Эти знаки можно видеть на иллюстрациях к главам «Перун Сварожич», «Даждьбог Сварожич».

И в Древней Руси, и в Скандинавии времён викингов бытовали переносные прялки: кудель привязывали или прикалывали к одному её концу (если он был плоским, лопаточкой), либо насаживали на него (если он был острым), либо укрепляли как-то ещё (например, в рогульке). Другой конец вставляли за пояс – и женщина, придерживая пряслице локтем, работала стоя или даже на ходу, когда шла в поле, гнала корову, приглядывала за гусями… Дома, вынув из-за пояса, нижний конец прялки втыкали в отверстие лавки или специальной доски – «донца».

Каждый тип переносных прялок имел достаточно чёткую географическую область распространения, что, как выяснилось, точно совпадает с границами расселения больших групп племён, сложившихся в Восточной Европе ещё в каменном веке. Это северные лесные племена (лопатообразные прялки), земледельцы юго-запада (палкообразные прялки с острым верхним концом) и степные племена юго-востока (рогулькообразные). Практически уже в наше время учёные-этнографы успели зафиксировать разновидности переносных прялок и описать места их распространения – то и другое не слишком изменилось за множество минувших веков.

Одновременно – и тоже с незапамятных пор – использовались и цельные, неразъёмные прялки. Для такого изделия требуется заготовка, повторяющая очертания прямого угла, – использовалась «копань». Одной такой прялке, найденной на реке Модлоне (Вологодская область), ни много ни мало три тысячи лет…

Ниточка традиции, тянувшаяся к нам буквально от первобытных костров, оборвалась лишь в ХХ веке. И кто решится сказать, что «ниточка» здесь – всего лишь для «красного словца»?

Тесьма, пояски, ленты

Учёные пишут: прежде чем освоить настоящее ткачество, человечество, по-видимому, в совершенстве освоило разного рода плетение. В самом деле, «настоящее» тканьё – технически сложный процесс, подразумевающий, во-первых, разделение нитей на основу и уто^’к (уток – нить, пропускаемая под прямым углом к нитям основы), а во-вторых, разделение самих нитей основы на две или более групп (самое простое – пополам, на чётные и нечётные), которые можно разводить под углом друг к другу. Этот угол называется «зев» и служит для продёргивания утка.

Наиболее простые и древние виды плетения, начиная с элементарной «косички», ни того ни другого признака не содержат. В более сложных появляется нечто вроде утка, так что специалисты называют такое плетение «полутканьём». Затем гениальные мастера древности изобрели приспособления для совсем уже «настоящего», с утком и зевом, тканья узких полос – поясов, тесёмок и лент. И наконец, были изобретены ткацкие станы – вертикальные, а потом и горизонтальные. Изобретению вертикального ткацкого стана учёные придают не меньше значения, чем появлению металлического оружия и морских кораблей: без него «культурная революция» древности была бы равно невозможной. Однако обо всём по порядку.