Мы – сталкеры. В прицеле неведомого. Авторский сборник

Ольга помотала головой. Родители перестали с ней разговаривать три года назад, когда она приняла предложение Маузера. Они, наверное, обрадуются. Старший брат укатил в Америку, и с концами. Иногда появляется в Интернете, хвастается детьми-мулатами.

– Ох, горе, что с тобой делать? – вздохнул Артюхов.

– У…ходите, – уронила она и попыталась оттолкнуть Артюхова, но он не отпустил ее. – Я хочу его видеть. О…познание ведь все равно, да?

– Сможешь?

Ольга закивала, отстранилась и побрела к выходу.

– Стойте, вы куда? – крикнула в спину медсестра, Артюхов что-то ей ответил.

Ольга выскользнула из отделения и сломавшимся роботом замерла на лестничной клетке.

* * *

Артюхов встал напротив нее, протянул руку, опустил. Все напрасно, единственное, чем он может помочь – пристрелить ее, чтоб не мучилась. Он мысленно выругался. На фига ему это надо – терзаться чувством вины, утешать незнакомую женщину, когда надо лететь в офис «Парадиза», заметать следы. В «Сигме» бардак, еще неизвестно, что творится в утратившей актуальность клинике. Она жрет половину дохода, придется ее закрывать.

Да, менты с ним дружат, но своего при случае не упустят, и если на него укажут и скомандуют «ату», максимум, чем поможет тот же Рукастый – предупредит, чтобы бежал из страны. Артюхов посмотрел на Ольгу, обхватившую себя руками, осторожно тронул ее за плечо:

– У него еще близкие есть?

– Я справлюсь… и… хочу увидеть. Сама.

– Понимаю. Все равно ответь на вопрос. Мы обязаны им сообщить.

– Мать умерла. Брат есть младший, Костик. Сидит за… воровство. Или вышел уже, не знаю, это его третья ходка. Они не были близки.

«Свели мать в могилу, – подумал Артюхов, но, естественно, промолчал. – Один сын – сиделец-рецидивист, второй – тот еще подарочек».

– Идем, – он взял Ольгу под руку и повел вниз по лестнице. Она шла за ним, как зомби, ее ноги заплетались, взгляд был устремлен в никуда.

Завидев босса, Тоха выбросил сигарету на асфальт и поспешил открыть дверцу перед Ольгой. Она заглянула в салон, будто это не машина, а разинувший пасть монстр, который собирается ее сожрать. Артюхов обнял ее за талию и помог залезть, она забилась на правое сиденье последнего ряда.

Артюхов занял свое привычное место возле водителя и сказал Тохе, заводящему мотор:

– Свинья. Еще раз увижу, что ты гадишь, зарплату отполовиню.

Тоха разинул рот, виновато захлопал белесыми ресницами.

– Я про окурок, – объяснил Игнат.

Щеки Тохи вспыхнули, он заглушил мотор и собрался выйти, чтобы убрать бычок, но Артюхов распорядился:

– Времени нет, поехали.

Куда ехать, Тоха знал – маршрут обговаривали заранее.

Всю дорогу Артюхов думал, станет ли Ольге легче, если сказать правду: твой муж не умер, он живет в параллельной реальности. Наверное, нет. Она в лепешку разобьется, но попытается или его достать, или проникнуть в Зону. Сделать это у нее вряд ли получится: пуповина, связывающая реальности, обрезана. Но Ольга откажется принимать правду и будет снова и снова ходить в «Парадиз», компостировать всем мозг, себе – в первую очередь. Да и неизвестно, сохранилась Зона или разрушилась с обрывом связей. А так помучается девушка, потом смирится и заживет дальше.

Припарковались возле морга. Телохраны высыпали из машины, защелкали зажигалками. Ольга не решалась выйти. Вцепилась в подлокотники кожаного кресла так, что аж побелели костяшки пальцев.

– Оля, если не хочешь, я найду его брата…

Девушка мотнула головой и вылезла, уставилась на здание морга, где, нежась на солнышке, курил пузатый сотрудник в белом халате.

– Идем, – сказала она с напускной уверенностью и зашагала к порогу.

Она не знала, что Артюхов взял похороны на себя и уже все оплатил, даже место на кладбище купил. Кивнув патологоанатому, Игнат вошел в тесную белую прихожую без окон, поморщился от характерного запаха, пропустил в комнату морга Ольгу с ментами. Воцарилась тишина, потом кто-то из ментов забубнил. Ольга молчала.

Распахнулась дверь, и вышла не Ольга, нет. Вышло ее тело с лицом, бледным, как мел, и синюшными губами. За ней выкатились два румяных веселых мента с папками под мышками.

– Когда вы виделись с мужем в последний раз? – спросил пухлощекий лейтенант, вместо Ольги ответил Артюхов, предъявляя удостоверение:

– Все вопросы потом. Она только из больницы. Свободны.

Менты переглянулись, пожали плечами и ретировались. Ольга села на кушетку и замерла. Она просидела бы так часы, если бы Артюхов не поднял ее за плечи и не повел к машине. Он заранее выяснил, где живет Коваль. Вот только оставлять ее одну сейчас опасно, но и сидеть с ней нет ни времени, ни желания. Он надеялся, что Ольга позвонит кому-нибудь из знакомых, и ее поддержат.

Маузер жил в стареньком доме с голубыми балконами, похожими на полки огромного шкафа. Детская площадка, где кверху попами возились малыши, зеленые лавочки под кленами, на одной – усталая дама с коляской, на второй – две старушки с газетой.

Завидев «хаммер», они вытянули шеи и разинули рты. Артюхов проводил Ольгу до двери в подъезд. Набрав код, она сказала, глядя перед собой:

– Спасибо. Дальше я сама, мне нужно побыть одной.